яркие, плотные, похожие на цветное кино, в которых он словно путешествовал, отличались от обычных. Колька пару раз даже попадал во сне в знакомые места. Он никогда не был в Петербурге, но папа летал туда и рассказывал про белые ночи и особенные мосты. Мосты через реку по ночам разводили, чтобы под ними могли проплыть грузовые баржи и другие крупные корабли. Кольку так поразила эта идея, что в одну из ночей он увидел во сне сливочное небо незнакомого города, острый шпиль какого-то собора и взметнувшиеся вверх пролеты мостов. Увидел потом в кино город, сразу узнал. Тут можно было бы придумать простое объяснение: наверное, Кольке и раньше доводилось видеть изображения Петербурга, но мозг запрятал память об этом поглубже, а потом она во сне и всплыла.
Но как тогда объяснить мир с каменными деревьями? Мир с поющими синими животными?
Однажды Колька увидел что-то совсем фантастическое, для описания чего у него и слов подходящих не нашлось. Огромные стеклянные сооружения, светящиеся изнутри, все разного размера, словно гигантские кристаллы. И между ними летали какие-то аппараты, тоже как будто стеклянные и тоже светящиеся. И сам он в том сне находился внутри такого летательного аппарата, и дух захватывало от скорости и легкости управления. И Колька лавировал между кристаллами, успевая разглядеть внутри них движущиеся тени. Так и не понял: населяли тот мир живые существа или сами эти кристаллы живые. Откуда это всё появилось у него в голове?
Колька начал вести дневник, чтобы не забывать увиденное во сне. Он прятал дневник на дне старого бабушкиного сундука. Колька не боялся, что кто-то из домашних будет рыться в его вещах – мама и папа даже в его комнату без стука не заглядывали. Просто ему самому так было спокойнее. Словно можно вытащить всё непонятное из своей головы и хотя бы на время убрать в сундук. И запереть.
Пугающий сон начал сниться Кольке позже, когда ему было около девяти.
Колька не любил страшные сказки и истории.
Папа читал ему много книг в раннем детстве, и библиотеку Левандовские собрали великолепную – мало в каком доме в те годы на полках стояли не только советские тома «Детской литературы» и «Мира приключений», но и отдельные переводные издания Толкина, Льюиса, Кинга, Азимова, Саймака, Шекли, Нортон, Брэдбери и многих других авторов. Колька взахлеб читал и приключенческие новеллы, и фэнтези, даже научную фантастику: что-то ему было не по зубам, но очарование от слога и сюжета поймать удавалось. Он откладывал книгу, только если история становилась слишком мрачной. В Кольке не было свойственной многим детям тяги к ужасам. Даже «Легенду о Тиле Уленшпигеле» он не дочитал из-за слишком живого и подробного рассказа о пытках и кострах.
Поэтому когда Колька во сне впервые попал в мертвый мир, он растерялся и перепугался.
Пепельным он называл его про себя. Он слышал на зубах скрип пыли и чувствовал, словно из легких откачали воздух, но не просто оставили вакуумную пустоту, а заменили мертвым ядовитым газом, несовместимым с жизнью.
Там