священник.
– Всегда. Каждый чертов день. Каждую чертову минуту, – ответила ему Саша. И обратилась к начальнику поезда:
– Этого гражданина сдайте в ГубЧК в Пскове. Рапорт я сейчас напишу. Сколько до Пскова, полчаса осталось? Успею как раз.
– Простите, вы не видели товарища Гинзбурга?
– Такая распространенная фамилия, кто угодно может оказаться, – улыбнулась Саша. – Но если вы встречаете комиссара в пятьдесят первый полк – вы встретили.
Народу на псковском вокзале толпилось много, но тех, кто ждал ее, Саша опознала сразу. Двое парней в полушубках, надвинутых на лоб папахах и с американскими карабинами образца 1895 года за плечами вглядывались в вокзальную толпу деловито и настороженно. На одну из шапок была явно наспех нашита красная лента.
По тому, как один из парней посмотрел на другого, Саша сразу опознала старшего – здоровенного детину с веснушчатым лицом. Предъявила ему корочки и направление с печатью.
– Революционную бдительность, товарищи, не теряем. Мало ли кто назовется комиссаром. И ваши документы попрошу. Доверяй, как говорится, но проверяй.
Детина хмыкнул и полез в карман за документами.
– Ну здравствуйте, Алексей Платонович, – сказала Саша, изучив солдатскую книжку.
– Да какой он Лексей Платоныч, – загоготал второй солдат, невысокий крепыш в кожаной куртке. – Лешка он, Лекса. А я, стало быть, Прохор.
Лекса нахмурился. Быть Алексеем Платоновичем ему явно хотелось бы больше.
– Далеко идти-то до штаба? – спросила Саша.
– Идти далеко, – ответил несостоявшийся Алексей Платонович. – А ехать близко! Полчаса и домчим. У нас мотор, товарищ комиссарша.
– Товарищ комиссар. Так правильно говорить, – улыбнулась, чтоб смягчить нотацию. – А какой у нас мотор?
– “Лиззи”, – с гордостью ответил Прохор.
Саша просияла, она обожала машины и мечтала научиться водить, особенно “Лиззи”, как называли обычно Ford T.
– Идемте скорее, покажите мне!
– А вещи ваши где, товарищ комиссар?
– Да вот все мои вещи, – Саша тряхнула висевшим у нее на плечах солдатским ранцем.
Книги она сложила в коробки и распорядилась отправить грузовым поездом – там были не только ее личные, но и будущая полковая библиотека. А прочее имущество, нажитое Сашей за четверть века, свободно уместилось в небольшой ранец. Пара смен белья, гребень, коробочка шпилек и запасная обойма к маузеру – все, что ей было нужно. Часы “Танк” от Картье привычно обнимали запястье. Есть она станет то же, что едят бойцы пятьдесят первого, и носить то же, что носят они. Все равно она с самой революции ничего, кроме солдатской формы, не надевала.
“Лиззи” и правда оказалась прекрасна – не новенькая, но в отличной форме. Прохор начал было рассказывать о своей любимице, но Лекса сказал, что надо ехать, пока не стемнело. Впрочем, и внутри “Лиззи” нашлось, что показать. Саша села рядом с Прохором, так что поездка стала превращаться в лекцию