Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой
один из маминых кузенов, Георгиос Протекдикос. Додеканесские острова были захвачены у турок итальянцами в 1911 году, поэтому после Второй мировой войны они вошли в состав Греции. Наш родственник занимался восстановлением первых современных отелей Родоса, построенных итальянцами в период между двумя мировыми войнами. Позже он же получил заказ на электрификацию королевского дворца в Афинах. Так что на острове мы жили в хорошем номере и провели там все три летних месяца.
Кстати, в то лето нашим гостем и в Афинах, и на Родосе был представитель триестинской части семьи, 15-летний Пауло, правнук Марии Протекдикос, сестры моего деда. Один из его дядей воевал во время войны в итальянской армии и был захвачен союзниками в Северной Африке. Он два года провел в качестве военнопленного в Америке, о которой сохранил самые теплые воспоминания. При этом сам Пауло американцев ненавидел и, решив, что я слишком увлекаюсь ими, однажды жестоко избил меня. Это, кстати, послужило мне уроком и в дальнейшем я посвятил немало времени физическим упражнениям и заметно улучшил свою спортивную форму.
В 1950 году в возрасте пятидесяти четырех лет умер от лейкоза крови мой отец. Это заболевание часто встречается среди типографских работников и связано с отравлением организма свинцом и другими тяжелыми металлами. Папа много времени проводил в типографии и, к сожалению, не избежал этой участи. Он болел три года и долго лежал в больницах. Мама делала для отца все, что могла.
В этот период ему очень помогала солидная медицинская страховка Союза редакторов ежедневных афинских газет. Но, к сожалению, чуда не произошло.
Таким образом, мне пришлось определяться в жизни раньше, чем многим моим однокашникам. И хотя лицей я окончить не успел, учился я там неплохо и смог получить стипендию для продолжения образования в американском колледже. После войны наша семья осталась с весьма скудными средствами к существованию, поэтому платное обучение в Греции нам было не по карману. Однако другого в то время в стране не было, и идея продолжить образование в Америке казалась разумной. Мой свободный английский язык – продукт велосипедных прогулок с американскими друзьями – тоже помог делу, поэтому к 1950 году, когда я отбыл на учебу в США, я был полностью готов к школьной и студенческой жизни и вообще к жизни в этой стране – так, как если бы я там вырос.
3. Психико в период оккупации и гражданской войны
Хочу особо остановиться на памятном для меня времени немецкой оккупации Психико и начале гражданской войны в Греции.
Я уже упоминал, что в 1942 году мы вернулись из Каритены в свой дом на улице Хрисантемон. Там мы воссоединились с отцом. К этому времени немецкое командование открыло дороги в город, а британцы немного ослабили морскую блокаду, и ситуация для людей несколько улучшилась. В магазинах и на лотках уличных торговцев появились кое-какие продукты. «Черный рынок» заработал более активно, хотя там, разумеется, были дикие цены.
Кроме того, благодаря вмешательству Международного комитета