сяду! – агрессивно подалась вперед и сквозь зубы прошипела. – И не надо мне тыкать. Кто дал вам право так со мной разговаривать? Я вам не подчиненная и уж тем более, боже упаси, любовница, так что никакая парность не дает права мне указывать.
– А у девочки прорезались зубки, надо же, – глаза опасно сверкнули, – помнится, в прошлый раз у кого-то поджилки тряслись от страха.
– И угрожать мне тоже не советую, – развернулась к выходу и чуть не упала, когда носок туфли зацепился о ворс, но мужчина подхватил ее за талию и так резко развернул лицом к себе, что низ платья перекрутился и хлестнул их обоих по лодыжкам. В местах соприкосновения с кожей возникло покалывание, заставив их отпрянуть друг от друга в разные стороны.
– Переедешь ко мне на месяц, – не спрашивал, ставил перед фактом, – мой зверь успокоится, и можешь проваливать.
– Нет, – мотнула головой, – проблемы вашего зверя – только ваши, лично я ничего не чувствую.
– Это сейчас, – усмехнулся, – пройдет несколько недель, и даже в тебе начнет просыпаться зверь, начнет тянуться к своему самцу. А так, через месяц, когда тяга моя к тебе пройдет, можно будет провести ритуал разрыва связи.
Зерно истины в его словах было, но девушке упорно не хотелось уступать, в конце концов, больше всех в этой ситуации теряла именно она. Видя ее сопротивление и попытки набить себе цену, Альтаир раздражался всё больше, а его зверь скулил, пытаясь выйти наружу и подластиться к своей самочке. Какое разочарование он испытал, когда вместо сильной волчицы природа подсунула ему в пару эту полукровку, которая даже к обороту не была способна. Самая крупная стая вервольфов Северного края не могла позволить себе слабую пару вожака.
– Сколько? – все имеют свою цену, и эта беглянка не исключение.
– Спать с тобой не собираюсь, – оскорбилась грязным намеком на свою продажность и отступила на шаг к заветной двери.
– Спать? – прошелся ледяным взглядом по ее телу. – Твои сомнительные прелести меня не интересуют. Поживешь в отдельной комнате месяц, получишь за это деньги и больше никогда меня не увидишь.
– Как я уже сказала, – еще шаг назад, – это твои проблемы, так что решай их как-нибудь без меня. А будешь приставать с гнусными предложениями, я пожалуюсь Архонту края.
Альтаир расхохотался, когда эта мелкая шельма стала ему угрожать такой нелепицей. Что ж, пусть жалуется главе края, а он с удовольствием понаблюдает за выражением ее лица, когда она увидит, на кого посмела подать жалобу.
– Переедешь в понедельник, ребят я отправлю, – он не сомневался, что будет так, как он сказал, по-хорошему ли, по-плохому, неважно, его слово в этом городе – негласный закон.
Наира с силой сжала зубы, отчего скулы стали выглядеть острее, придавая ей болезненный вид. Как же она ненавидела сильных мира сего, их упертость и излишняя самоуверенность раздражала, заставляя чувствовать себя, как в железной клетке.
– И насчет жениха я не шутил, – глаза похолодели, – никаких встреч, если не хочешь, чтобы