удается. У меня писать не получается вообще. Сесть за стол, сидеть часами и клацать по компьютеру, извлекать все это из себя. Еще тогда, давно, помню, я смотрел, как ты часами пашешь не вставая, и говорил себе: он псих. Чувствовал, что мне это недоступно, что все мое тело восстает против этого. Я тебе завидовал.
Я помотал головой в знак протеста. Вдали заурчал мотор трактора. Мы смотрели, как он пробирается по равнине на горизонте, временами буксует на колдобинах, потом ползет дальше – этакий хрущ, передвигающийся беспорядочными рывками.
А ты, сказал автостопщик.
Что я?
Как ты живешь? Ты счастлив?
Я вдруг почувствовал себя беспомощным. Неспособным ответить.
Сказал да. Скорее счастлив. Пожалуй, да.
Он кивнул. Искренне порадовался за меня. Как будто моего ответа ему было достаточно. Как будто он ни на миг не усомнился в том, что я говорю правду.
Трудно, по-моему, утверждать однозначно, улыбнулся я.
Да, все эти слова немного дурацкие. Счастлив, несчастлив. Извини.
Дурацкие, и все-таки иногда мы знаем.
Согласен, сказал он, помолчав. Знаем.
Я понял, что моя фраза его кольнула. Словно он принял ее на свой счет в большей степени, нежели я хотел.
Я обернулся, посмотрел на городские башни – они уже были далеко. На удивление далеко – всего за двадцать-то минут пешего хода.
К нам подбежал Агустин.
Пап, смотри.
Он раскрыл ладонь, показал огромную саранчу.
Я взглянул на насекомое, на его лапки, на всю его амуницию из шипов, усиков и надкрылий. И это в руке девятилетнего мальчика, нисколько не испуганного.
Можно я возьму ее домой?
Если хочешь, Агустин.
Я подумал, что автостопщик почти всегда говорил “да”. “Да” – на всё. На приглашения. На предложения встретиться. Я подумал, что “нет” тоже неплохо. Что я так никогда и не написал бы ничего, если бы всегда говорил “да”.
Возникла пауза. Я вытащил из сумки руководство по автостопу.
Смотри. Нашел у себя на полке, освобождая квартиру.
Он взял книгу. Полистал. Улыбнулся, наткнувшись на абзац, где автор сравнивает автостоп с рыбалкой: “Такое же терпение, такая же деликатность при подсекании и ни в коем случае никакой резкости. Такое же счастье, когда поймал”.
Он прочел вслух: “В Кадильяке есть дороги, похожие на реки, кишащие щуками”.
Мы посмеялись. Он хотел вернуть мне книгу. Я отстранил его руку.
Не надо. Это тебе.
Ты уверен?
На память о том, как ездили вместе.
Он поблагодарил кивком.
Интересно, это сработало бы сейчас, все эти поездки автостопом?
Конечно, сказал он твердо. Потом через мгновение: это по-прежнему работает.
Я посмотрел на него, пытаясь понять, что он имеет в виду.
Продолжаешь кататься? – спросил я.
Время от времени, невозмутимо ответил он. Конечно, не тогда, когда мы путешествуем втроем, для этого у нас есть машина Мари. Но иногда уезжаю один.
Он оглянулся, увидел, что Агустин отстал на сотню