содрогнулась, вспомнив мерзкого де Виньи. Ей не нравилось, что Андрей стал часто упоминать страшного врача.
– У вас тоже связи? – спросила Зоя. – Я думала, это только у нас.
– Конечно, и нужно закончить престижный вуз. Это тоже важно. И потом, ведь теперь я де Виньи, так что фамилия тоже играет роль. Но потом – всё. Потом я уже на всю жизнь буду устроен. – Андрей выразительно смотрел на Зою.
– Фамилия?
– Ну да, фамилия. Аристократия, понимаешь? Это ведь тоже важно, когда тебя на работу принимают. Они на это смотрят.
– Я думала, что у вас была революция. Разве не так?
– Революсьон?! Ха-ха! – засмеялся Андрей. – Конечно, была, но аристократия осталась, и уважение к происхождению тоже. Это никуда не делось и не денется. Мне очень повезло, что меня усыновил сам де Виньи.
– А почему она называется «школой»? – спросила Зоя, решив перевести разговор на другую тему.
– Не знаю. Так решил де Голль, – пожал плечами Андрей. – У нас все подобные учебные заведения называются «школами». Есть ещё школа мостов и шоссе, она тоже элитная, но для инженеров. А для таких, как я, – ЭНА.
Зое казалось, что Андрей говорил «ОНА» и что какая-то незнакомая женщина, «ОНА», отнимала у неё Андрея.
– Понятно, – вздохнула девочка.
В последний раз Андрей написал ей почти год назад, зимой 1992-го. Он прислал ей не письмо, а открытку, на которой было изображено красивое, но суровое бежевое здание с мозаикой. На обратной стороне открытки Андрей начеркал две строчки: «Теперь я учусь здесь!» Далее следовали многочисленные восклицательные знаки. Мелким шрифтом на обратной стороне карточки Зоя прочитала: «École nationale d’administration». Отвечать Зоя не стала. Некоторое время открытка пылилась на столе, а потом и вовсе потерялась. Но теперь, когда мистер Ндоку упомянул о поездке в Париж, Зоя загорелась идеей снова наладить контакт с Андреем.
«Ведь мы так хорошо общались! Мы ведь просто созданы друг для друга! – думала она. – Я приеду в Париж, мы увидимся, погуляем вместе, а потом…»
Что будет потом, Зоя не знала, но она знала, что ей обязательно надо увидеться с Андреем.
– Зоя, хелло?! Алё! – Зоя увидела перед собой красное, потное лицо Яши Сидельникова и содрогнулась.
Она огляделась и поняла, что с мыслями об Андрее совсем забыла про мистера Ндоку и французский клуб. Месье Ндоку всё так же сидел за столом и нежно улыбался, но очки он снял и, как показалось Зое, обеспокоенно их протирал тряпочкой. Зоя не могла понять, в чём дело.
– Зоя, ты что? Ты только что по-французски что-то очень быстро говорила, – сказал Яша. В его зелёных глазах отражался ужас, смешанный с удивлением.
– Я? А… да. А что я сказала? – спросила Зоя.
– Ну, милая, откуда я могу знать, что ты говорила? Месье Ндоку? – Яша вопросительно посмотрел на мистера Ндоку.
Яша и Зоя учились французскому вместе, несмотря на то что Зоя начала учить язык ещё в Москве. Записываясь