Чижик ковырялась, ушлые носильщики нагрузили свои тележки и бегом укатили в сторону здания вокзала. Перрон опустел, девушка осталась одна и в окружении своих баулов.
– А чтоб вас всех черти разодрали! – обвешалась Дашенька сумками, согнулась в три погибели и потянула свой чемодан за ручку. – Что за день-то выдался с утра уже непутевый!
Сдав весь скарб в камеру хранения, Чиж отправилась на поиски Штаба тыла, где размещалось Управление кадров. На вокзальных часах было чуть больше девяти утра…
С утречка пораньше сестрички отправились в Управление кадров Центрального оперативного направления. Вике и Нике выдали там командировочные предписания, велели лейтенантам прибыть в Организационно-мобилизационное управление. Не теряя времени, близняшки поехали по указанному адресу.
– У меня поджилки трясутся! – шепнула Ника едва слышно. – Увижу большое начальство, в обморок грохнусь!
– И не говори, кума! – вздохнула Вика. – У самой тряска…
Дежурный офицер вмиг застращал их царящими в Управлении порядками, и девчонкам захотелось на улицу и подальше от длинных и гулких коридоров. Они уже с тоской начинали думать о том, как хорошо было бы оказаться где-то в гарнизонной глуши, где нет генералов и прочего большого начальства. В особенности там, где служили их любимые Кузнецы.
– Ждите, красавицы, здесь! – велел весь отутюженный капитан. – Наше начальство не любит болтливых куриц и тех, кто с самого утра задает глупые вопросы. Вас позовут…
Томительное ожидание затягивалось, и решительность вконец покинула близняшек, они уныло переглянулись.
– Пойдем, Ника, домой! – дотронулась Вика до сестры.
– А что мы дома скажем нашему генералу? – мерцали в глазах у Ники тревожные огоньки. – Их Превосходительство за наш побег нас живьем сожрет и не подавится!
Сжав подрагивающие пальцы в кулачки, Вика шепнула:
– Скажем ему, что на нас посмотрели и погнали драной метлой! Мол, не пришлись мы ко двору, рожами своими не вышли! Пущай оно вертает прежние наши назначения взад!
– Думаешь, Их Превосходительство нам поверит? – моргала нерешительно и теребила Ника лацкан рукава. – Оно же видит нас всех насквозь! Я еще и не придумаю, что ему соврать, а оно уже знает, что я ему хочу сдуру в три короба наплести!
– А что, лучше будет, если нас тут живьем сожрут? – дохнула на нее с шумом родная сестричка.
– И то правда! – согласилась и кивнула Ника. – Пошли!
Тяжело вздохнув, обе приподнялись, оглянулись вокруг себя и на цыпочках сделали шажок-другой, но далеко уйти они не успели, из приемной грохнул строгий до дрожи в спине голос:
– Лейтенанты Ковальчук и Ковальчук, зайдите!
Понурившись, на полусогнутых ножках, тихим полушагом и не поднимая вверх голов, они прошли мимо порученца, подошли к двери, потянули ручку на себя, вошли и, не дыша, замерли.
– Хотели,