у меня совсем прошло, – сказала Таша. – Его Сергей Семёнович вылечил.
– Не реви, – велел Степан. – Не начинай даже.
Вскоре за ними пришли от капитана, Наталья Павловна сказала, что должна быстро переодеться, не идти же в халате, и они обе ушли, а мужчины остались.
– Я вот тут записал, – сказал Владимир Иванович, помолчав немного. – Богдан Стрельников – блогер и вообще интернет-деятель. Владислав – полная загадка, никаких сведений. Розалия… ну, это ты завтра выяснишь.
Степан кивнул.
– Новицкая каким боком тут – тоже неясно. И этот Саша Дуайт – надо узнать его настоящую фамилию, чем по жизни занимается.
– Они все более или менее из Интернета, Володь.
– Вот именно, что более или менее. Сиделка тоже. Я даже фамилии её не знаю, но это просто выяснить. Наталья Павловна, – тут Владимир Иванович вздохнул, – тоже ни в какие ворота! Ну, ни в какие! И девчушка подозрительная. Подожди, не начинай! – повысил он голос. – Я же не говорю тебе, что это она убила! Но странного много, Стёпа. Странного и необъяснимого!
– Так мы с тобой потому здесь и ковыряемся, чтобы понять непонятное и объяснить необъяснимое.
Владимир Иванович поднялся и записной книжкой похлопал себя по коленке.
– Мы совсем по другой части, – как бы напомнил он. – И драка эта в Мышкине! Случайность или нет? Может, он так внимание на себя отвлекал, этот Богдан Стрельников! Надо мне с полицией пообщаться, чтоб на девчушку не наседали. И вообще чтоб не наседали, распугают всех к едрене-фене.
Он пошёл было к выходу и остановился:
– А конспираторы из нас с тобой аховые, вот что я тебе скажу, Степан. Вон Наталья! В один момент нас раскусила!
– Ты думаешь, сразу?
– С первой минуты, – уверил Владимир Иванович. – Вот прям с первой секунды даже! Ох, люблю я умных баб!..
Ночевала Таша в какой-то «резервной каюте». Она и не знала, что такие существуют.
– Это на тот случай, если вдруг президент изъявит желание, допустим, именно на нашем теплоходе прокатиться, – объяснил Владимир Иванович. – Скажем, от Ярославля до Касимова. А у капитана все до единой каюты заняты! И он, значит, президенту отказывает, говорит, некуда мне вас пристроить, уважаемый, пассажира-то на палубу не выбросишь, всё занято, езжайте обратно в Москву. Так что – как без резервной каюты? Никак.
В этой «резервной» были две или три комнаты, Таша ночью не стала разбираться. В одной из них стояли огромный овальный стол и несколько стульев, а в спальне – гигантская кровать, застеленная каким-то необыкновенно тонким и душистым бельём.
Таша бухнулась было, не раздеваясь, но потом всё же заставила себя подняться и стащить одежду.
Спала она плохо.
Снились ей лопухи, заросли каких-то душных цветов, и среди них Сергей Семёнович с круглым зеркалом на лбу, и какой-то обрыв там, за зарослями, Таша знает, что там обрыв, а Сергей Семёнович не знает. Снилось ей, что она бежит сквозь лопухи и крапиву, всё хочет крикнуть про обрыв, предупредить его, и никак у