что царское дело не правое!
В 1566 году, от Великого княжества Литовского приехали в Москву послы. Литовский Сигизмунд предлагал поделить бывшую Ливонию на основании существовавшего на тот момент положения. Занятое русскими останется за ними, занятое литвинами -отойдёт Литве.
Но созванный в это время Земский собор поддержал намерение Ивана Грозного вести борьбу в Прибалтике вплоть до занятия Риги:"Государю нашему тех городов Ливонских, которые взял король во обереганье, отступиться непригоже, а пригоже государю за те городы стояти"
Рига, с 1561 года ставшая вольным городом, была теперь целью русской политики. Но. решил грозный царь, может быть можно склонить рижских бюргеров принять его руку и без войны, мирно, ласкою и посулами.
Глава
I
. Посольство
Зимой 1568 года от Рождеcтва Христова, или в зиму года 7076 от Сотворения мира, наБольшуюгостиницу от Пскова до Риги ,с просёлка, из леса, что принадлежал к имению ливонского рыцаря, и баронаГетца фон Штернацур Зее, выехали возки на полозьях, сани, и всадники. Построились на дороге вряд, и двинулись в сторону Вольного города Риги. Это был посольский поезд. Во главе, ходкой рысью, подбоченясь в седле, на кауром, низкорослом жеребце, ехал сын боярский Данило Телепнев. Его, с острым елцом иерехонка поблёскивала на скупом зимнем солнце, а бобровая шуба искрилась морозной пылью. Сразу за всадником следовал зимний возок ,мерно покачиваясь на укатанном дорожном насте. Закутанный в тулуп возница правил рукой твёрдой и острожной, чтобы не беспокоить зябшего внутри возка ездока.
–Ты подоткни…подотки одеяло то под ноги! -ворчал боярин Орест Кваснин Окороков, кутаясь в заячье покрывало и пряча нос за большим вязанным шарфом. Шапка его съехала на затылок, обнажив редкие волоса прилипшие ко лбу, густые брови, переносье и маленькие хитрые глазки.
Кваснин Окороков был из земского боярства, и род его склонялся к захудалости. Службы у царя он истово не искал, но вот выпал случай, выбрал государь его не понятно почему для дела царского до того боярину не ведомого и никогда им не исполняемого. Но раз пал на него государев глаз, и служба ему дана, то исполнить её нужно было хорошо, и тем может быть снискать государеву милость.
За боярским возком следовала немецкая санная карета обладателем коей был дьяк посольского приказа Степан Телятьев. по прозвищу Кручина. Был он в годах средних, человеком давно переженившим восторг от службы и получаемых от нее выгод, человеком многоопытным, понимающим где надо проявить усердие, а где и спустить рукава,значвшим как надо служить чтобы не гневить вышестоящих начальников, и что надо делать, чтобы от службы была прибыток. Утешение же он находил в семье ,и чтении книг. Немецкую карету выбрал он по причине ,как считал, практичности и удобства, как впрочем и всё немецкое, что не попадалось ему на глаза и в руки. И вправду, в отличии от боярского возка в немецкой карете была прикручена к полу печка медна, на углях, труба которой выходила