по-английски, играла в шахматы и в кегли, превосходно ездила верхом и замечательно танцевала все принятые при европейских дворах танцы. Несмотря на затворничество, она была вполне светской девушкой. Но очень несчастной из-за этого самого затворничества, которое не представлялось возможным прекратить – авторитет матери и её до сих пор непрекращающийся траур были для неё самыми весомыми аргументами.
Однако молодая кровь вскипает нечаянно и неудержимо, и нет сил противостоять ей, пусть даже ты и заперт в четырёх стенах. А ежели вскипает она сразу у двух людей, обоюдно и одновременно – уж это точно что-то, да значит. Сердце, этот крохотный сгусток мышц, заточённый в нашем теле, способен творить великие чудеса, заставляя вскипать кровь в одночасье и доводить её до такого бурления, что нет никакого спасу. Сердце не только работает насосом, перекачивая по нашему телу кровь, оно ещё и служит кудесником, соединяющим людей. В то вечер Карл почувствовал в сердце необъяснимое жжение, вызвавшее по всему его телу дрожь. Нет, то был не страх, то было сладостное упоение, которого многие люди ждут годами, но так и не дожидаются, отправившись в могилу. А ведь, возможно, это именно то, ради чего и даётся нам жизнь – кто-то заслуживает чести почувствовать это, а кому-то не дано вовсе.
Так или иначе, взгляд Анны приковал его к себе. Она смотрела так выразительно, будто шарила своими глазами внутри его души, забираясь даже в самые отдалённые её закоулки. В голове у Карла в тот миг не было ни единой мысли – он просто стоял и смотрел, как Анна проникает одними лишь глазами внутрь него. Он был словно зачарован ею и задал себе лишь один-единственный вопрос: «Почему я не замечал этих глаз раньше? Или она как-то не так смотрела на меня?». Как только это промелькнуло у него, Анна, наконец, приблизилась и, взяв его за руку, прошептала: «Идём».
Он последовал за нею, в её спальню. Здесь он впервые в своей жизни лишил девушку невинности.
VII
Франческа бежала, что было мочи. Душа её была порвана в клочья, а сердце разбито вдребезги. Она ни за что бы накануне не смогла поверить, если б ей сообщили, что её возлюбленный изменит ей сегодня ночью с собственной кузиной! Это просто не уложилось бы у неё в голове, и она рассмеялась бы прямо в лицо тому, кто посмел сказать такое.
Правда открылась неожиданно. Вечер накануне был туманным и неприветливым, утро же наступившего следом дня выдалось на редкость солнечным. На небе не обреталось ни облачка, а яркое солнце, пусть и не такое тёплое, как в минувшем сентябре, ласково звало прогуляться среди сосен. Франческа, разбуженная игривыми лучами неугомонного светила, поднялась пораньше и отправилась в спальню Анны, чтобы позвать её на прогулку. Она не ведала, что, как только повернёт дверную ручку и окажется внутри, мир её рухнет, будто стены Иерихона от звуков труб войска Иисуса Навина.
В постели лежали совершенно обнажённые Анна и Карл. Они ещё спали, обнявшись, словно давно любят друг друга. Её светлые чуть вьющиеся волосы