известно моё имя? – удивлению Франчески не было предела.
– Мне много чего известно, – улыбнулась женщина, порылась в переднике и достала из него курительную трубку из зелёного стекла, – я уже много лет тут обитаю, а тебя приветила не случайно – ты имеешь отношение к семье, на которую имею зуб я.
Сказав это, Гертруда (как вы понимаете, была это именно она, и больше никто) набила трубку табаком из кисета, хранившегося там же в переднике, и закурила, выпустив пары ароматного сизого дыма, от которого у Франчески немного закружилась голова.
– Иди ко мне, доченька, – сладким голосом пропела Гертруда, – теперь ты будешь жить со мною и не касаться того гнилого и лживого мира мужчин, в котором ты мучилась до нынешнего дня. Теперь у тебя всё будет совсем по-другому.
– Откуда вам известно, что горе моё от мужчин? – медленно проговорила Франческа, всё более чувствуя, как силы покидают её окончательно.
– Многое я знаю, милая, многое, говорила уже. И про тебя всё мне ведомо – Францль помог! – она указала на чёрного щегла, гордо восседавшего у неё на плече и мнившего себя орлом, уж никак не меньше, – ведомо, что жених тебя покинул по дурости своей. Он ведь и не хотел тебя покидать, да только пошёл на поводу у той, что сама рождена во грехе. Мать её согрешила с моим зятем, отчего его милая до поры до времени супруга, моя сестрица, сделалась жуткой стервой, похуже самого Дьявола! Так что ты неспроста тут очутилась.
– Бабушка, как у вас тут хорошо…, – глаза Франчески начали слипаться, а ноги совсем перестали идти – она опустилась на порог перед Гертрудой и блуждающим взглядом уставилась на неё.
– А потом станет ещё лучше! Я научу тебя всему, что знаю сама, оттого ты сделаешься могущественной ведьмой и сможешь отомстить негодяям, лишившим тебя счастья. Ты сможешь отомстить всем! У тебя будет власть, а она позволяет не сожалеть ни о чём. Я научу тебя быть в гармонии с природой, я научу тебя говорить с нею и получать от неё то, что не дано получить простому человеку. Ты станешь совсем другой, и случится это очень скоро. Ты будешь мне дочерью, любящей и преданной, такой, о которой я всю жизнь мечтала, но которой мне так и не суждено было обрести. Ведь я Хюльдра…
Последних слов Гертруды девушка уже не слышала – она забылась глубоким сном, ставшим для неё пограничьем между прошлой и наступающей, новой жизнью. Ведьма, докурив свою трубку из зелёного стекла, отнесла девушку в дом и уложила на кровать.
Гертруда и вправду постарела – Франческа неспроста назвала её бабушкой. Когда тайна об измене Фридриха открылась Гудруне и та превратилась в сварливую старуху, постарела вместе с нею и Гертруда. Но она обратилась скорее в добрую на вид бабушку со снегом проседи в волосах и задорно прищуренными глазами. И, хотя Хюльдры не умирают, как обычные люди, она всё равно решила взять себе ученицу и помощницу, тем более что та была оскорблена всё теми же участниками давней истории. Однако тут всё только начиналось.
VIII
Карл