и все живы.
Хм. Выжили восемь, а где остальные? По лесу размётаны, а нам повезло уткнуться лобиком в полянку и при этом никаких повреждений? Ну, про меня-то что говорить – я под действием вещества, а вот Паша и девица живее всех живых.
Павел будто бы подслушал мои мысли и выдал предположения на собственный лад, но довольно смачно, в высшей степени неделикатно. И если всё так, как он озвучил, то уже сейчас могу констатировать: дело – дрянь. Почему? Ответ прост, как яйцо на сковороде: нас похитили, оставили жизнь и свободу передвижения, чтобы мы стали участниками некой схемы.
О схеме поведала брюнетка, вступив в разговор с Павлом и продолжая шарить по поляне – в настоящий момент я слышала её тяжёлое дыхание возле своей головы и шуршание в недрах поклажи. По всей вероятности, сейчас она погрузила руки в мой рюкзак.
Ох! Неприятные у меня предчувствия, но выводы, пусть и напрашивались сами собой, даже из услышанного, всё равно преждевременны. Мало установить схему, нужно установить причину, устранить её и только тогда найти выход из проблемы. Но Павел и брюнетка продолжили развивать тему и строить предположения на собственный лад. Ну и пускай. Как говорится: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало.
Павел добудиться меня так и не смог, хотя всё моё естество кричало и вопило, чтобы он продолжал и не сдавался. Поняв, что я дышу самостоятельно, принялся помогать кому-то из мужчин. Павел интересовался его состоянием здоровья. Речь у очнувшегося была осознанной, а голос – бархатным.
Брюнетка попыталась растолкать Каторжника, которого она окрестила Хмурым здоровяком. В коротком разговоре с Павлом они распределили обязанности по приведению остальных людей в чувства, пока пришедшие в себя с громкими неприятными звуками в ближайших кустиках извергают всё завалявшееся в желудке. Выходило, что клеймёный тоже очутился здесь, и сделанная инъекция подействовала на нас обоих одинаково.
Моментально вспомнились глаза парня, его руки. Снова услышала аромат его кожи. Всё было невероятно родным, пусть и прочно забытым. И не понятно, сколько времени потребуется, чтобы, поковырявшись в завалах прошлых событий, припомнить все обстоятельства нашей встречи. Странно, что тело, сердце и подсознание среагировали на этого отсидевшего убийцу, как на что-то безопасное, а память никак не желала подкидывать варианты. Вот пустота и всё тут!
Незнакомцы вокруг меня стали поочерёдно оживать. Парами – что невероятно само по себе даже для «Ниндзя», и меня сразу начали терзать смутные сомнения, но их можно развить в изложении нового романа, а пока придержу при себе, высказав предположение, что укрощение туманной органики и перевод в новое качество всё же состоялось. И ещё одна пометка для запоминания: идеальная синхронность сама по себе мало реалистична и особенно для человеческих существ, и потому не в этом ли состояла уникальность момента для «Ниндзя»?
Пассажиры стонали, затем слышались шлепки о землю, что свидетельствовало о том, что вертикальное