Интересно, как они вообще познакомились и как оказались вместе, когда отправились искать пропавшую девочку? Которая постарше садится на переднее сиденье, и мы не возражаем. Пол усаживается на заднее и начинает болтать без умолку. Флиртует, лоботряс. Едем в Пайксвилл, где, как я думал, живут все евреи. Но тут дама, у которой муж работает адвокатом, говорит:
– Я живу в центре. Простите – знаю, вам далеко туда ехать.
Мы отвечаем, что не против.
По дороге даю ей совет:
– Вы не обязаны разговаривать с прессой. Будет лучше, если не станете это делать.
– Почему?
– На свободе разгуливает убийца. Чем меньше он будет знать о том, что нам известно, тем лучше. А пока мы его не арестуем, источником новостей остаетесь вы.
Это приводит ее в замешательство.
– А что, это плохо?
– И не плохо, и не хорошо. Просто сделанного не воротишь, вот и все. Репортеры – они как собаки, дерутся за любой обрывок новостей. И поскольку их много, каждому захочется написать что-то свое. Тот из них, который доберется до вас первым, захочет вас раскрутить. Поэтому остальным придется стараться разнести вас в пух и прах.
– Разнести в пух и прах? Но за что? Что я сделала? – Она явно поставлена в тупик, и мне становится неловко.
– Ничего. Я просто хочу предупредить – репортеры могут хорошее сделать плохим. Такая уж у них работа. – Как-то раз один репортер облил грязью моего отца. В конце концов у него так ничего и не вышло, но я усвоил урок.
Высаживаем ее у непотребного на вид многоквартирного дома рядом с собором. Хочу проводить до двери квартиры, но она отказывается, и притом слишком уж категорически, как будто думает, что я попытаюсь сделать что-то нехорошее, и это задевает меня. Я просто пытаюсь сложить то, что она мне рассказала, воедино, вот и все. У нее сын, значит, в какой-то момент времени имелся и муж. Может, сын уже вырос? Возможно, если она рано родила. Не могу представить себе, как в этом доме может жить ребенок. Мы с женой живем в блочном квартале неподалеку от Паттерсон-парка. Но когда появятся дети – а они появятся, уверен, до сих пор нам просто не везло, – и я начну продвигаться по службе, мы купим дом где-нибудь подальше, чтобы при нем была хотя бы небольшая лужайка. Детям нужен двор, хотя у меня самого, когда я рос, ничего такого не было. В общем, ладно, надо вернуться на машине с Полом на заднем сиденье в участок, а оттуда домой – лечь рядом с женой, которая будет спать или притворяться, будто спит. Ей сейчас не нравится, когда я к ней прикасаюсь, потому что тело ее подвело, и она думает, что подвела меня, но я ее не виню, даже самую малость.
Пью пиво в компании Пола и еще нескольких наших ребят и немного преувеличиваю нашу роль в обнаружении тела Тэсси Файн, тем самым преуменьшая значение того, что сделали эта дама по имени Мэдди и ее подруга, но ведь это фонарик Пола выхватил из темноты ту часть ботинка с подбойкой, и первыми представителями закона там были все-таки мы. Как бы там ни было, приканчиваю кружку и решаю, что домой лучше