гусары воинственно завопили, выхватили сабли и помчались навстречу смерти.
Шарп позволил им приблизиться на сорок ярдов, а потом выстрелы уничтожили первый ряд атакующих. Второй ряд вонзил шпоры в бока своих скакунов. Они не сомневались в победе. Разве британцы не произвели выстрела? Французы перескочили через остатки первого ряда и с ужасом увидели, что солдаты в красных мундирах спокойно прицеливаются, держа в руках готовые к бою мушкеты, а не спешат зарядить оружие. Кое-кто натянул поводья, но было уже слишком поздно.
– Поменять мушкеты!
Последняя шеренга выстрелила – один раз, потом второй. Шарп повернулся, чтобы проверить, как идут дела, но опытные сержанты прекрасно справлялись со своими обязанностями. Теперь британских солдат окружало кольцо лошадей, убитых и умирающих, а ошалевшие от неожиданности раненые французы пытались выбраться из переплетения тел и снаряжения; те, кому это удалось, устремились на открытое пространство. Ряды врага расстроились, французы были не в состоянии атаковать.
– Налево! И вперед!
Шарп побежал. Он видел Харпера и Ноулза. Молодой лейтенант казался совершенно спокойным, а тела мертвых французских солдат указывали на то, что он сумел дождаться подходящего момента, чтобы начать стрельбу. Пушка выстрелила снова, окутав небольшой отряд клубами дыма, и Шарп, посмотрев направо, заметил, что французы, готовившиеся к новой атаке, попадали на землю. Еще несколько всадников оставалось в седлах, они кружили рядом со своими поверженными товарищами; Шарп остановился на одно короткое мгновение, и залп из двадцати мушкетов отогнал шесть французских стрелков, подбиравшихся к отряду с фланга.
И вот его солдаты уже подбежали к пушке. Шарп подскочил к Харперу, весело хлопнул сержанта по спине, улыбнулся великану-ирландцу, а потом повернулся к Ноулзу, чтобы поздравить его. План сработал! Они захватили пушку, заставили кавалерию отступить, французы понесли тяжелые потери – погибло множество людей и лошадей, – и при этом никто из британцев не получил даже царапины.
Вот так-то. Шарп знал, что французы ни за что не осмелятся атаковать их снова, ведь теперь у британцев была пушка. Он видел, как они кружат вне пределов ее досягаемости, а британские солдаты в это время построились в каре. Форрест ликовал, он стал ужасно похож на епископа, который только что провел невероятно успешную конфирмацию.
– У нас получилось, Шарп! Получилось!
Шарп посмотрел на знамя в самом центре небольшого каре. Им удалось немного оправдаться, совсем чуть-чуть. Но все равно их честь запятнана. Они захватили французскую пушку, наголову разбили их кавалерию, часть солдат Южного Эссекского поняла, что значит сражаться по-настоящему. Однако этого недостаточно.
На лафете захваченной пушки были закреплены связки веревок. Длинные, надежные французские веревки пригодятся, когда они станут перебираться на другой берег; пушку не придется тащить вверх по крутому склону. Теперь есть веревки и дерево – все необходимое, чтобы