Живиль Богун

Запасные


Скачать книгу

ничего такого между ними не было и быть не могло: безупречность королевы была выше всяких сомнений, да и бедняга Гай был порядочен до мозга костей и чувства свои никогда не выказывал. Но разве можно обмануть друидов, читающих людские сердца?

      Если честно, Олвид был даже рад, что рядом с Танаквиль находится искренне преданный ей человек. Королева всегда нравилась ему. Славная женщина с такой нелёгкой судьбой! Смерть мужа, болезнь единственного сына и при этом ответственность за целое государство! Разумеется, Совет не оставил её без помощи. Вот и проблему с наследником тоже им пришлось решать… Не отдавать же было трон этому тщеславному болвану Карихару! Князь бы в два счёта развязал войну с соседями и погубил тот мир, что веками создавала мудрость друидов. Жестоко, конечно, получилось по отношению к несчастной женщине… Но жертвы в таких случаях неизбежны. Что значат слёзы одной матери по сравнению со слезами тысяч и тысяч матерей? Даже если речь идёт о королеве… Особенно, если речь идёт о королеве!

      Всё, пора заканчивать это дело. Страж убедился, что шрам на месте – пару лет назад королевич неуклюже свалился с лестницы и поранился о собственную потешную шпагу, а кровь-то слабая, пустяковая вроде бы рана воспалилась, долго не затягивалась… «Значит, пора ставить точку!» – сказал себе Олвид и решительно встал с кресла.

      Тут очень вовремя вернулся Бранн.

      – Сделано, мудрейший! – склонился он в дверях. – Комар носа не подточит.

      – Отлично, мой друг! Скажи, как себя чувствует наша Красотка? Отдохнула с дороги?

      – Она полна сил и снова рвётся в полёт! – с пониманием заулыбался помощник. – Принести?

      – Да, будь так любезен. А я пока записочку черкну …

      Пока старина Бранн, подоткнув полы длинной робы, лазил в голубятню за быстрокрылой Красоткой, Олвид отрезал полоску тонкой бумаги и острым пером вывел на ней несколько букв…

      ***

      Умница голубка смирно ждала, пока крючковатые пальцы разматывали нить, которой записка была прикреплена к лапке. Ласково приговаривая, старик сначала усадил птицу в клетку, налил воды и насыпал зерна, а потом уж вернулся к записке. На узком клочке бумаги было нацарапано всего одно слово: «Пора». Одно слово, но в нём – судьба всего мира!

      В первую очередь, судьба несчастного мальчика…

      Старик какое-то время стоял, поглаживая спутанную седую бороду, доходящую ему до пояса. Затем сжёг записку в огне свечи, с той же свечой в руке прошёл за чёрную от сажи глинобитную печь и приподнял угол старого одеяла, выполнявшего роль шторы. Мальчик, лежавший на соломенном топчане, даже не шевельнулся, когда свет упал на его лицо – белое, с посиневшими губами и впалыми щеками.

      – Пора, сынок, – проскрежетал старик. – Помнишь, я обещал сводить тебя в святилище великой Триединой богини? Так вот, пора настала!

      Мальчик по-прежнему лежал неподвижно. Худое тело, облачённое в грубую полотняную рубаху, казалось мёртвым. Однако густые тёмные ресницы чуть заметно