дарующий бессмертие, но вместо этого по неосторожности разрушил врата Посмертия. Тем самым он даровал земное существование всем, кто уже перешагнул этот предел. То же бессмертие, в своем роде ужасное небытие, проклятая полужизнь. Таково было зло Старой Магии. Она издевалась над теми, кто прибегал к ней, воплощая их желания самым худшим способом, который только можно себе вообразить.
Может, Восставший не был сбит с толку, а пытался обмануть меня. Но ему нет выгоды лгать. Мы были врагами, ставшими товарищами по несчастью, скованными одной цепью.
И если он прав…
– Предположим, ты говоришь правду. Зачем кому-то заставлять духов нападать? Какую пользу это принесет им?
– Зачем люди вообще что-то делают? – огрызнулся он в ответ. – Ты гораздо лучше меня можешь ответить на этот вопрос.
Я не была в этом уверена. Уже сейчас мне казалось, что с Восставшим легче вести беседу, чем с Маргаритой или Франсин. Решив не озвучивать эту удручающую мысль вслух, я взглянула на свои кандалы.
– После того как тебя изгонят из меня, что с тобой будет?
Ответ казался очевидным.
– Твоей реликвией будет владеть кто-то другой, да? Кто-то, кто имеет подготовку и сможет вернуться сюда и остановить все это.
Он долгое время не отвечал. У меня появилось плохое предчувствие.
– Сколько лет было претендентке, которая умерла в вашей крипте? – спросил он.
Претендентка – он уже использовал это слово для описания сестры Жюльенны прежде.
– Я не знаю. Она была стара. – Перед глазами всплыл ее образ, шаркающий по катакомбам, похожим на паутинку волос, свисавших до пояса. – По меньшей мере восемьдесят.
Я ощутила странную боль со стороны Восставшего, укол какой-то безымянной эмоции, быстро подавленной.
– Возможно, она была последней. Не думаю, что Круг по-прежнему готовит для меня сосуды. Последние два – или три – были почти бесполезны. Подозреваю, что со временем знания о том, как владеть мной, были утрачены.
Я понятия не имела, когда в Лораэле в последний раз использовали высшие реликвии. Сотни лет назад, возможно, больше. Со временем необходимость в них отпала. Круг мог счесть, что подготовка новых претендентов не стоила риска.
Если не было никого другого…
– Эти люди двигались на север из-за меня, – услышала я свои слова. – Они прознали о том, что произошло в Наймсе, и думают, что я могу им помочь. Они думают, что я святая.
– Возможно, они правы. Ты достаточно мерзкая и раздражающая. Насколько могу судить, это одно из требований.
Я едва слышала, что он бормочет. «Такова воля Госпожи». Так сказала мне сестра Жюльенна в крипте. Что, если она имела в виду не только спасение монастыря? Это не казалось совпадением: люди нуждались в помощи, а я была здесь, проезжая мимо них, единственный человек в Лораэле, который владел высшей реликвией за последние несколько веков.
Но я не была святой. Меня даже не обучали. Я отрывками помнила несколько последовавших после битвы дней, но этого было достаточно, чтобы