на нее, пробивая чек, и кивать, вместо того чтобы пожелать хорошего дня, а знакомые будут покровительственно улыбаться, проходя мимо нее на улице, вместо того чтобы пригласить на кофе, и Питер никогда больше не повернет свое кресло в ее сторону, и она проведет остаток жизни, задаваясь вопросом, оглохла ли она или ее просто игнорируют.
Глава 8
– Я познакомилась с мистером Валентайном в свой день рождения.
Еще не успев открыть глаза тем утром, я вспомнила, что у меня день рождения, поэтому еще какое-то время держала их закрытыми. К официальному началу дня я была одна в своей квартире, а потом мне нужно было идти на работу, и то, что это мой день рождения, ничего не значило. (Вот как бывает, когда тебе за тридцать; дни рождения больше не важны, потому что первоначальное волнение от самого факта твоего существования уже пережито. Ты больше не новость. Но еще остается какая-то ностальгическая часть тебя, которая помнит – может быть, тоскуя, – время, когда это вызывало у людей эмоции.)
Проблема была в том, что я и сама не знала, чувствую что-либо или нет.
От этой мысли глаза у меня открылись. Я выглянула в окно у своей кровати и увидела рассекающий небо самолет и две узкие белые линии за ним. Я подумала, что, может быть, за исключением спешащих по делам или к кому-то на смертном одре, все на этом самолете направляются в место, которое лучше и интереснее того, куда собираюсь пойти я: молодая пара – в медовый месяц, мальчик – в тематический парк, женщина – в другой город, где ее ждет новая работа.
Все они взволнованы, все в восторге от путешествия, у всех интересная жизнь.
Я завидовала им.
Но что-то цепляло мое сознание. Что-то из прошедшего дня, не проникшее сквозь паутину сна в день нынешний. Что-то печальное.
Правильно, похороны.
Похороны моей бабушки. Я была одной из ее сиделок, и она очень болела в конце и хотела уйти, так что горечь ухода смешивалась с тихой радостью освобождения от мучений. Похороны прошли хорошо; собралось много родственников, которых я давно не видела, люди рассказывали, какой им помнилась бабушка. В общем, получился настоящий праздник достойно прожитой жизни.
Я посмотрела на небо как раз в тот момент, когда самолет исчез в облаках.
Сердце дернулось в груди, как будто пытаясь догнать его, и я перевернулась на спину, решая. Думая о своих обязанностях, своих отношениях, своей работе, своем банковском счете. Я поняла, что все будет хорошо. Без меня ничто не остановится, ничто ценное не потратится впустую.
Моя семья, окруженная собравшимися на похороны друзьями, тетями и дядями, кузинами и кузенами, окруженная кастрюлями и букетиками цветов, наверняка не заметит моего отсутствия. Моей бабушке больше не нужно, чтобы я читала ей или помогала встать с постели. И, обращаясь к своему сердцу, я сказала вслух в своей пустой спальне:
– Дерзай.
(Это то, что сердца хотят услышать. Конечно, всегда ли вы должны говорить сердцу то, что оно хочет услышать, это совсем другой вопрос. Сердца похожи на двухлетних детишек,