в «Тартаре». Ты выиграл – тебе огород копают, я выиграл – у меня траву стригут. Что скажешь, раскинем картишки?
– Вообще-то я просил их уйти… – промямлил Павел.
– Да куда ж им идти? Они уже пришли. Ха-ха! Добрый ты человек, Павлуша. От дармовой силы отказываешься! Ну и правильно, мало ли какая зараза у них внутри. Мне-то все равно, что сжигать, а тебе огород испортят. Ладно, пусть отваливают.
Я вразвалочку пошел к калитке.
Чмыри не торопились отваливать.
От страха дрожали все, но центровой попробовал раскрыть рот:
– А ты, командир, кто такой? Откуда взялся?
– Твоя смерть, малыш, как это ни грустно. Нашли вчера подарочек в кустах? Сегодня до заката все там будете. Нельзя обижать моих друзей. Это закон. Возмездие неотвратимо. Сейчас можете идти, но особо не торопитесь. У вас есть время только на молитву. До плантации добежать не успеете.
Я захлопнул калитку, улыбнулся, развел руки и пошел к чмырям.
– А можем прямо здесь обняться и все закончить. Идите к папочке.
Не пошли. Развернулись и побежали обратно со всех ног.
Павлику опять стало плохо: уставился в одну точку и не шевелится. Я хлопнул в ладоши. Он вздрогнул и посмотрел на меня.
– Понял, как нужно разговаривать с этой гнилью?
– Да, но что будет после заката, когда они поймут, что вы пошутили?
– Это уже мелочи, не грузись. Они ведь убежали! Главное – мысль красиво оформить. Вот в чем закавыка! Понимаешь?
– Не уверен, если честно.
– Ладно, иди в дом и подумай.
– Хорошо… Но вы ведь пошутили, да?
– Конечно! Я не собираюсь ждать до заката. Может, закончить с ними до обеда? Как ты считаешь?
– Вам все шутки, а Джессика вчера очень испугалась…
– Чего?
– Ну, что вы и вправду… из преисподней. Она думала, что… В общем… Сомневалась. А вчера наверху вы приняли настоящий облик, и… она испугалась.
– Беги в дом, Павлик. Потом поговорим. Вдруг они и правда вернутся?
Нет, это не винтовка! Это благодать какая-то! Безотказная, бесшумная, точная. А скорострельность! Срезала всех троих как одной очередью! Недалеко убежали бублики!
Я спустился с крыши и еще не успел отнести GL‑11 в оружейку, а входная дверь уже загудела от чьих-то нетерпеливых кулачков. Ладно, у меня хватило ума расширить периметр и внести соседушек в список «свои». Вспыхнули бы сейчас, как тот попугайчик. Но ведь не побоялись подойти к двери!
Пришлось открыть.
Джессика набросилась на меня прямо с порога:
– Зачем вы это сделали? Кто дал вам право лезть в нашу жизнь? Вы их не знаете! Они вернутся, расскажут остальным, и нас убьют. А вам все шуточки!
Покрасневшая, щечки розовые, глаза горят. Вся пышет праведным гневом и такая гордая!
Но на это раз я был готов. Не время расслабляться. Стальные клинки в моей голове перешли в режим непрерывной заточки и могли перерубить волос в полете.
– Ничего