кто силён и свободен, может быть справедливым и говорить правду. Потому что для этого необходимо мужество. А что такое милосердие? Маска. Его не существует. Кто вообще по-настоящему способен быть милосердным? Если бы кто-то умолял Лит не убивать Халгара, она бы не проявила милосердия. Потому что её сердце желало мести и расправы.
– Если ты обвиняешь меня в жестокости, – сказал Дарун. – Лучше сначала задай себе вопрос: из-за кого все эти люди погибли? Женщины испокон веков совершают одни глупости, а мужчины потом за них страдают и умирают.
– Я просто хотела посмотреть на тундру, – проговорила Лит. – Что я сделала такого, что кто-то должен за это умирать?
– Ты не виновата, – ответила Диана.
– Можно лгать себе и оправдываться до бесконечности. Но правда от этого не перестаёт быть правдой: три жизни загублены по моей вине.
– Они – жертвы жестокости. Просто так получилось, что ты оказалась рядом. Не вини себя, Лит. Хочешь, заварю тебе горькой травы?
– Что случается с теми, из-за кого гибнут невинные?
– Не задавай себе таких вопросов.
– Я задаю этот вопрос тебе.
– Не знаю. Наверно… ничего хорошего.
Закон «справедливой крови» вскоре осуществился – тихо, молчаливо, без свидетелей. Просто двое из селения Дор-Лунда перестали существовать. Отец и сын. Но длинными ночами над тундрой ещё долгое время слышался протяжный плач двух одиноких женщин. Матери и дочери.
Глава 17
Лит стали запирать в комнате на замок, а Диану на время переселили в другую комнату. Общаться сёстрам не запрещалось, но только через дверь и в присутствии охраны. Дарун поставил караул, чтобы за спальней племянницы всё время приглядывали. Теперь девушка не могла больше никуда выйти.
За несколько недель она исхудала и зачахла как цветок, которого лишили солнца, а после тяжело заболела. Приходил жрец из храма – готовил отвары, читал заговоры; но всё зря – больной становилось только хуже. В конце концов, он сказал, что Лит нужно выходить на свежий воздух и солнечный свет. Дарун нехотя согласился и стал подыскивать слуг, которые сопровождали бы племянницу во время прогулок.
И это действительно помогло – девушка пошла на поправку.
Однажды вечером она вернулась позже обычного, когда солнце уже село. Слуги отвели её в комнату и уложили в кровать. Парень, охранявший спальню днём, ушёл, а сменщик почему-то так и не появился, и Лит вдруг по нелепой случайности осталась одна.
Она соскочила с постели и выглянула за дверь. Никого. Тогда, наспех одевшись, девушка выбежала из комнаты.
Одержимость зверя, вырвавшегося на свободу, овладела ею, и только одна мысль упорно колотилась в мозгу: «Бежать прочь!»
Бледная, с растрёпанными волосами, Лит слетела по лестнице вниз, устремившись к входной двери. Когда скрипнула половица, девушка зажмурилась от страха, но не остановилась.
Она кинулась во двор, и там – никого.
Подобрав юбки, Лит выбежала за ворота, – те оказались не заперты.
Это