к власти ничем от них не отличался, а дарованиями многих превосходил. Чего такой человек сможет достичь в XXI-м, трудно даже предположить: возможности открываются одна упоительнее другой. Зато появись он на свет на поколение раньше, служил бы школьным учителем или сельским священником – родом не вышел, а нужды в людях с такими бурными способностями тогда не было. Но он родился в конце века Просвещения и сделал в своем роде уникальную карьеру выдающегося предателя.
Фуше предавал всех, с кем имел дело и кто, с его точки зрения, этого стоил. Сначала друзей по Нантскому клубу революционеров-романтиков, потом жирондистов, Робеспьера, Бабёфа, Барраса и т. д., пока дело не дошло до Наполеона. Надо сказать, что первое время служил честно, но зато и предавал императора потом не раз. Что касается обмана и предательств доверившихся ему людей по месту службы, на посту министра полиции, который он занимал при всех режимах, то они неисчислимы и учету не поддаются.
Единственный раз случилось ему отклониться от привычного пути и ступить на путь чистого злодейства. Посланный в 1793-м году комиссаром Конвента в Лион, Фуше расстрелял несколько тысяч горожан и снес самые красивые городские здания. Ему удалось внести изрядный вклад и в само палаческое дело – видимо, впервые заключенных расстреливали из пушек. Делалось ли это из экономии денежных средств, для устрашения или по другой причине, осталось неизвестным. А разрушенные здания восстановил только Наполеон в начале консульства.
После заседания совета министров Фуше понял, что пришло его время. В Бельгии случилась настоящая катастрофа и ставить теперь нужно на Бурбонов. С Наполеоном можно больше не считаться. Интрига – вот его оружие, те несчастные, кого удастся обмануть и одурачить – его армия. Тут ему нет равных, здесь он сам – Наполеон. Теперь главное не потерять ни секунды. Сегодня его Аустерлиц! Мчится в Пале-Бурбон, где заседает палата, сообщает Ла Файету и президенту Ланжюине, что Наполеон хочет распустить парламент, действовать нужно немедленно – завтра будет поздно, вовлекает Жея, Манюэля, Лакоста, еще десяток депутатов. Одним льстит, других убеждает, третьим грозит – у Фуше всегда есть на всякий случай кое-какие бумаги для шантажа. На следующий день палата объявляет себя нераспускаемой. Лафайет громыхает с трибуны как во времена старого Конвента:
– Депутаты! Впервые за много лет вы слышите голос, который ещё узнают старые друзья свободы. Я хочу рассказать вам об опасностях, которые угрожают стране. Зловещие слухи, ходившие по Парижу в последние два дня, к сожалению, подтвердились. Сейчас самое время сплотиться вокруг старого трёхцветного знамени 1789 года – знамени свободы, равенства и общественного порядка. Только вы можете теперь защитить страну от внешнего врага и внутренних раздоров. Только вы можете спасти честь Франции.
И дальше главное:
– Палата представителей заявляет, что независимость страны под угрозой. Палата представителей объявляет себя нераспускаемой.