стороны, Владислава никак не могла взять себе в толк: почему та осталась дожидаться полицейских сотрудников, а загодя не пустилась «в бега»? По мнению прагматичной красавицы, похожий подход оказался бы наиболее объяснимым: на место происшествия, помимо неё одной, могла прибыть и целая опергруппа, состоящая, как правило, из четырёх вооруженных сотрудников.
Необъяснимые мысли посещали дотошную сотрудницу спустя секунд двадцать, сейчас же она воочию лицезрела следы жестокого преступления. Нет, внутри не виделось ни единой кровавой капельки, да и порядок не явился нарушенным – но вот мёртвое тело?.. Оно лежало на полуторном ложе, установленном справа, сразу при входе; на шее же наблюдалась характерная странгуляционная борозда, которая отчётливо передавала наступление смерти от механической асфиксии. Сверх выявленного несомненного доказательства, пытливый взгляд скользнул по остальному помещению кухни; в качестве основной обстановки он выделил отопительную кирпичную печь, газовый котел, обеденный стол, посудный сервант, остановился на металлической батареи и зафиксировал орудие жуткого, точь-в-точь безжалостного, убийства. Что же представилось критичному взору? На верхней трубе, крепившейся к обогревательному регистру, висела частичка обрезанного шпагата (тонкой бечёвки); она словно бы специально оставлялась как свидетельство насильственного отнятия жизни. «Каким-то необъяснимым образом кровожадной злодейке удалось подтащить покойного мужа – хотя, возможно, временного сожителя? – к системе домашнего отопления, – рассуждала Шарагина в коротенький промежуток, предоставленный для детальных раздумий, – засунуть его голову в удушающую петлю, затем как следует – но, похоже, непродолжительно? – надавить на грузное тело, – описывала она лежавшего на последнем ложе пожилого мужчину, – и – «адьюс»! – нужная цель достигнута».
Закончить у любознательной участковой так и не получилось. Пока она делала целиком оправданный вывод, краем пытливого глаза обратила внимание, что правильный ход логических размышлений стал понятен и находившейся рядом подозрительной женщине. Та сделала резкий замах топором, по-видимому (хотя лучше сказать – несомненно) намереваясь опустить его на чернявую голову – по-свойски «поквитаться» с прибывшей на вызов полицейской красавицей. Побуждающие мотивы, какие поселились в голове враждебной хозяйки, навсегда останутся непонятными (как?! – спрашивается – каким образом? – она собиралась избежать уголовной ответственности), да и путям-дорогам их вроде пересекаться раньше не приходилось… Впрочем, ни то ни другое не является сейчас важным. Итак, опасность выглядела реальной, а значит, и защищаться требовалось сообразно сложившимся вокруг критическим обстоятельствам. Если честно, к чему-то подобному Владислава была готова, а потому, не переставая, держала правую руку за пазухой, прочно сжимая рукоятку спасительного оружия. Но! Как всегда бывает, в самый необходимый момент (то ли табельный пистолет прочнее обычного засел в подмышечной