сети в своих функциональных границах. Вся кажущаяся простота системы внимания обрабатывает сложнейший шквал противоречивой информации.
Мы не чистый лист, в нас заложена привязанность и обычные человеческие потребности. Джон Боулби развил теорию привязанности, основанную на наблюдении за сиротами76. Вспоминая о сиротах, показательным будет и исследование Нельсона, именуемое «Бухарестская программа раннего вмешательства»77. Исследовали 136 детей в возрасте до 3-х лет, живущих с рождения в детском доме, коэффициент развития был сильно ниже среднего до того момента, пока их не забирали в приёмную семью. Это показывает, что нам с рождения нужна забота и любовь, какое бы вы значение этому слову не придавали. Мозг пластичен и до какой-то степени он может восстановиться.
Можно пойти по более тонкой грани, окунуться в психологию, сказать, что Баумастер и Лири говорили о «врождённой привязывающей системе». Много кто изучал всплеск гормонов стресса при разлуке ребёнка с опекуном78 79 80.
Я, думаю, мы и после предыдущих глав поняли, что в нас много чего заложено. Инстинкты – это не то, что появляется у нас в 16, 21, 55 лет. Инстинкты с нами всегда, просто какие-то явно выражены, какие-то нет. Эта часть главы подошла к тому, чтобы описать, как это стало возможным.
Мозг – это не просто набор программ-инстинктов, систем внимания, а дальше «будь как будет», небось человек получится. Случайностей в нашей биологии нет, ничего не поставлено на волю случая. Мы можем сослаться на Бехтерева, Павлова, Леду или Скиннера. Сказать, что вся жизнь – это подкрепление и реагирование на внешние раздражители, что вся жизнь – это череда сменяющихся условных рефлексов. Часть правды в этом есть, явное внимание контролировать мы не можем. Такие грубые обобщения я делать не буду. Понимание человека только через последователей бихевиоризма – сделает ограниченным наш подход. Поведение людей немного сложней, чем просто реакция на стимул. И что есть стимул? Мы к этому еще вернёмся во второй части, сейчас нам интересно другое.
Как изменяется мозг?
Наиболее весомым открытием в нейронауках за последние 50 лет стала его пластичность. Пластичность – это не только изменение количества нейронов, но и то изменение синаптических связей, о котором мы так часто говорили. Это открытие в очередной раз поставило научное сообщество с ног на голову. Открывая пластичность мы узнали, что разные зоны мозга могут переориентироваться, что слепой может вновь «увидеть», что пластичность проявляется и во взрослом возрасте, что каждый из нас может научиться чему угодно и когда угодно, что пластичность напрямую зависит от опыта человека, что действия индивида отражаются на морфологии, строении мозга.
Мы так часто говорим о нём, но что такое синапс?
Связь между нейронами представляет из себя нечто материальное. Сигнал в мозге – это нечто электрическое. Не клеится пока? По природе электрический сигнал проходит через нейрон, концевые участки аксона