хохот нетопыря. Снова хруст костей. Кто-то попытался засветить факел, но чёрные когтистые пальцы вырвали его из рук и с размаху вбили прямо в рот стриженному под горшок служке.
Сгустился мрак.
– Что-то их многовато! – взревел нетопырь.
Азарь тут же открыл дверь, на миг ослепив храмовников. Но даже долей мгновения их замешательства хватило, чтобы втолкнуть троих в темницу нетопыря и тут же закрыть дверь.
Снова мрак, хруст костей, крик.
Кто-то упал рядом с ересиархом. Азарь на всякий случай несколько раз проткнул его саблей.
Свист металла, падение тела. Крик. Звон от удара железа о камень – храмовники тоже вооружены.
Азарь решительно не видел ничего – хоть глаз выколи. Зато нетопырь орудовал его штырём направо и налево. Крылан видел в темноте едва ли не лучше, чем днём, поэтому храмовники для него были сейчас чуть опаснее новорождённых тигрят, которые вроде и могут ранить, но если ты совсем уж не расторопен.
Распахнулась дверь, коридор осветился, и из темницы вывалились монахи. Азарь встретил их тусклым отблеском стали. Поединок длился недолго. Используя дверь, как щит, Азарь встал между ней и стеной, и по одному нанизал монашков на саблю, как на вертел.
– Закрой дверь! – взревел нетопырь. – Они же меня видят!
Азарь подчинился.
Кто-то то и дело валился ему под ноги. Ересиарх добивал, но ввязываться в драку не решался, чтобы не мешать нетопырю да и не подставляться самому.
Когда всё закончилось, и Азарь снова взял в руки каганец, весь пол был усеян трупами. Навскидку там лежало не меньше двадцати монахов. Почти всех уложил нетопырь.
– Однако не зря я тебя выпустил, – присвистнул ересиарх.
– Давненько я так не веселился! – ощерился Фаул. – Как будем пробиваться наверх? Нас там уже кто-то ждёт?
– А кто сказал, что мы будем пробиваться наверх?
Азарь иронично усмехнулся и быстрым шагом, небрежно переступая трупы, пошёл дальше – вниз.
Нетопырь следовал за ним. Азарь крался почти бесшумно, зато бестия то и дело задевала стены, факелы и каганцы крыльями да ещё и скребла пол жёсткими когтями на ногах.
У темницы мальчика с волчьим взглядом их ожидало шестеро. Вооружённые тарганскими саблями, бердышами, гизармами и полутораручными мечами. Закованные в кольчуги, иные в бахтерцы, кто-то в бригантины или кирасы. Увидев человека в монашеском одеянии с саблей и крылана со штырём наперевес, храмовники кинулись в бой.
– Дедерщина! – выругался Азарь, поднимая клинок для атаки.
– Не боись, человече, – взревел нетопырь, – рано нас хоронить покуда! Отойди только подальше.
Азарь подчинился.
Фаул потянулся, как после долгого сна, расправил крылья, а потом взмахнул ими, и все каганцы и факелы разом потухли. Ересиарх сам едва удержался на ногах от невероятной силы ветра, которую подняли крылья нетопыря.
Воцарилась тьма.
Тотчас раздался звон, послышалась ругань, хрипы, звуки падения. Удар железа по железу высек искры. Один, второй. Кто-то захрипел.