и глаза до странности серые, словно прошли через фотошоп.
– Тсссс.
В голову опять ударила боль, а слабость тараканьими ножками взобралась по ступням.
«Что за блядство происходит? Это постанова? Меня разыгрывают?»
От слабости и пульсирующей боли уже совсем не осталось сил, даже двинуться. Удивительно как вообще я могу дышать.
«Это же постанова, так почему он так смотрит?»
Я раньше не замечал, но оказывается всё это время сидел оперевшись о стену, напротив мужчины.
Обычного, если не брать в расчёт странные линзы, делающих его глаза кошачьими и массивные клыки.
«И до этого повидал фриков. Что только стоит полностью забитый чел. И руки, и туловище, и ноги, и лицо. И всё это в стилистике пони. Блядь, сорок лет мужику.
Или баба, накачавшая сиськи десятого размера в какой-то палёной клиники. Потом ходила сгорбленной, но недолго.
У неё оказалась инфекция, после которой ей вообще отрезали грудь»
Поэтому внешний вид не удивляет.
– Мгххх.
Стон боли вместе со вздохом покинул чьи-то губы.
Нет, проблема не в глазах, цвета которых не разглядеть отсюда. Я не понимаю, что в них не так, но почему они заставляют сердце сжаться.
Словно стальными перчатками сжали так, что острые концы впились в мягкий пульсирующий орган, с каждым биением проникая всё глубже.
«Блядство»
Прикусив нижнюю губу, я уже хотел подняться, но перед глазами засветился красный свет.
–«Испытание души *****. Начало
Грех. Гордыня.»
Символы русские выцарапались в воздухе, пылая и уподобляясь огню, чтобы через секунду потухнуть»
«Голограмма?»
Я хотел поднять руку, дотронуться до символов пока они не исчезли, но рука не слушается.
–“ Гордыня людская будет унижена, гордость всякого грешника смирена”
Невидимая рука начертила предложение в воздухе.
«Это что из библии? Давай ещё сказани, что-то про добропорядочность и любовь к господу как моя грёбанная мамаша!»
Сглотнув подступивший комок, рука напрягла бицепс в тщетных попытках опереться.
–“Вкуси хлеба, плод труда человека”
Только слова исчезли, как желудок издал рёв голодного животного. Глаза заметались в поиске того самого хлеба, прежде чем разум до конца переработал информацию.
«Что происходит? Где я вообще? Что за блядство? Как я вообще сюда попал? Неужели опять решил проветрить голову и по ней кто-то приложился?»
Не успел я обдумать одно, как правая рука засветилась.
Сердце в беспокойстве начало выбивать ритм. Опять красный. Болезненно передвинув голову, я увидел, что светится контур татуировки на самой ладони. Песочные часы.
«Я что перебил татуировку?»
Моя первая татуировка. Песочные часы, выглядит иначе. Та потёртая тату, сделанная на коленке одним новичком за тысячу, теперь выглядит словно её бил профессионал минимум за двадцатку.
Видна и хорошая текстура деревянной оправы, в которую обрамлены два полукруглых сосуда, а внутри белый