подловила, – не стал отпираться Мэлоун. – Узнал, что ты здесь и решил проверить, в порядке ли.
– Нянюшка сболтнула, да? – Эстелла не смогла скрыть досады.
– Я умею быть убедительным, если нужно. А с ней все оказалось просто, учитывая… не важно.
Он вдруг замолк, отвернулся, стал барабанить пальцами по столу, и от этого стало только тревожней.
– Учитывая что? – Голос дрогнул, но Эстелла быстро взяла себя в руки. – С чего бы мне быть не в порядке?
Несколько мгновений молчания показались вечностью.
– Завтра будет еще одна церемония прощания. Вряд ли такая же торжественная, но…
– К-кто? – едва смогла выговорить Эстелла. Осознать услышанное до конца не получалось.
– Бабушка Клодетт. Она так просила себя называть.
«Она была хорошей», – застучало в голове. – «Хорошей. Немного не в себе, а порой и не немного, но хорошей. Лучше многих, кто сегодня собрался в этом доме. Почему она? Почему…»
– Почему ты сразу не сказал? – Эстелла с удивлением услышала стальные нотки в собственном голосе.
Кажется, Мэлоун тоже услышал, потому обернулся.
– Не уверен, что я тот, кто должен сообщить такую новость.
– Или не посчитал нужным сообщить? – внутри все закипело. – Это нарушило бы твои планы. Что с ней случилось?
– Неудачно полетала с балкона, – Мэлоун сказал это так буднично, словно и не о человеке вовсе. – Или кто-то ей в этом помог. Буду рад, если ошибаюсь, и все это просто случайности. Смерть твоих родителей, теперь это. Лучше проверить до того, как произойдет новая.
Эстелла не могла поверить своим ушам.
– Как ты можешь сейчас об этом думать?
Сказала и тут же одернула себя. Не так уж трудно сохранять здравомыслие, если погибшие не были достаточно близки. Но тогда зачем так настойчиво пытаться найти виновных?
– Сомневаюсь, что заламывание рук и причитания помогут решить проблему, – он подошел, обхватил Эстеллу за плечи. Так внезапно, что она не успела отшатнуться. – Слушай, если тебе кажется, что мне легко рассуждать и искать причины, лучше еще раз подумай. Сейчас не самое подходящее время оплакивать умерших, как бы нам того ни хотелось.
Неожиданно для себя самой Эстелла кивнула. Достала из пачки писем одно, на котором еще чувствовался терпкий аромат неизвестной пряности.
– Тогда для начала давай узнаем, что так хотели скрыть мои родители.
Адреса на конверте не значилось, только выведенное размашистым почерком: «Графу и графине Баркс, лично в руки». Эстелла обернулась к подозрительно притихшему ворону.
– Не ты, случайно, почту разносил?
Возмущенное «Карр-Кар!» было вполне очевидным ответом.
– Лучше больше не оскорбляй его такими предположениями, – посоветовал Мэлоун. – А то можешь не надеяться на хорошее расположение.
Эстелла пробурчала:
– Перестань меня поучать.
Развернула вложенное в конверт письмо и издала разочарованный вздох. Тот же размашистый почерк, что на конверте, но