экипажа, повозка и бричка, четыре верховых и три упряжных лошади) и недвижимое (квартира в Риге, закладная на дом в Петрограде и несколько участков на черноморском побережье в районе Туапсе) имущество, всякие ценные вещи, денежные вклады, акции и процентные бумаги в различных банках и долговые расписки, и распоряжается: "все семейные портреты и документы, фамильное серебро, коллекцию оружия – завещаю сыну моему Владимиру и при этом выражаю пожелание, чтобы этим предметам была составлена опись и чтобы сын мой, в свою очередь, предоставил их после своей смерти его старшему сыну, если таковой у него будет, и затем переходили бы вообще к нисходящему его мужскому потомству по старшинству, а если такового не будет, то к старшему сыну моего сына Георгия в том же порядке … Всё остальное моё имущество (после конвертации части его в наличные деньги и оценки остального на момент смерти, а также уплаты долгов – А.Б.-С.) завещаю разделить на семь равных частей, из коих по две седьмых завещаю каждому из моих сыновей и по одной седьмой части каждой из моих дочерей". При этом продумано и ограничение, призванное уберечь детей от мотовства: "На вырученные от продажи ценных бумаг и имения деньги и на все наличные деньги приобрести по усмотрению опекунов государственные бумаги (русские или иностранные) и поместить вкладами в Государственный Банк (русский или иностранный) на имя каждого из моих детей с тем непременным условием, чтобы до возраста тридцати лет каждый из моих детей мог пользоваться лишь процентами с капитала, а с достижением тридцати лет получил бы капитал на руки". А ещё присутствует духовное напутствие: "Сыновьям моим завещаю крепко держаться принадлежности к Эстляндскому дворянству и прошу сыновей осуществить по возможности последнее моё пожелание: по получении, при достижении тридцатилетнего возраста, на руки капитала приобрести каждому сыну имение в пределах Эстляндской губернии, из которого сделать майоратное владение для своего мужского потомства. К ним же, сыновьям и дочерям моим, обращаюсь с просьбой не вступать в брак без согласия Госпожи Марии Ивановны фон Грюневальдт (та была назначена Врангелем в паре с бароном Львом Константиновичем Корфом опекуншей над детьми до достижения ими семнадцатилетнего возраста, а в случае смерти одного из них заместителем должен был стать барон Георгий Михайлович Врангель – А.Б.-С.) и поддерживать друг друга в жизни".
Как нетрудно догадаться, свершившаяся вскоре революция поставила крест на всех планах Николая Александровича Врангеля. К тому же за несколько месяцев до наступления судьбоносного 1917-го года и практически ровно через 10 лет после начала любовной интрижки его жены с дворником история имела неожиданное продолжение в лице их самой старшей дочери, носившей так же, как и мать, имя Мария (да и в семье её тоже называли Мери, но, как видно из приведённой далее переписки, через "е" вместо "э"). В ту пору девушке уже стукнул 21 год, но она ещё не встретила своего суженого, а сердце требовало любви, что вполне закономерно вылилось