чтобы этот человек рядом с Аней жил?
– А учёт?
– Я все переоформил.
– Сколько законов ты при этом нарушил? – спросил Слава, потом вздернул бровь. – Так-так, я-то тебе зачем?
– Отвезёшь его на вокзал и проследишь, чтобы он уехал в Ростов. Там уже не выпустят. – Константин Михайлович закинул в рот последний пельмень. – Сам понимаешь: нашим остолопам я такое не доверю.
Слава смотрел с недоумением.
– Бать, ты в своём уме?
– Ты с отцом-то повежливее.
– Дай ему спокойно встретиться с дочерью!
Константин Михайлович допил бульон из тарелки, вытер рот салфеткой и полез в портфель. На клеёнку с бежевыми цветами легли две старых фотографии: лужа крови на полу и труп мужчины.
– Это, – Константин Михайлович постучал пальцем по луже, – что он сделал с её матерью.
– Бать…
– Это – с сокамерником, – палец постучал по трупу мужчины. Я еще не говорю про все штуки с контрабандой.
– Ты сестёр вчерашних видел?
– То есть ты его спокойно с Аней оставишь. Никаких проблем.
Слава шумно выдохнул носом. Взял фотографии, тут же швырнул на их стол и отвернулся к окну. Константин Михайлович проследил за его взглядом, но ничего интересного не увидел. За занавеской рекой тёк туман, клубился, изгибался и норовил залезть в столовую. Эти туманы всегда приходили неожиданно – падали на город сырым, холодным облаком тревоги и держали в молочных тисках по несколько дней.
– Сделаешь? – уточнил Константин Михайлович.
– Носимся с их семьей как с писаной торбой…
– Я не ради себя прошу.
Слава встал, вытащил двести рублей и, несмотря на протесты отца, бросил на стол. Во взгляде сына мелькало что-то ядовитое, сердитое.
– Бать, а ты никогда не думал, что это ТЕБЕ не плевать на неё? А для меня она – чужой человек. Не родня, не сестра… какая-то дочь какого-то ТВОЕГО дружка.
– Ширинку застегни?
Слава открыл-закрыл рот, схватил несчастный кусок хлеба и будто хотел швырнуть о стол, но в последней момент остановился. Хлеб шлёпнулся в недоеденную окрошку, взвизгнула ширинка, хлопнула дверь.
Константин Михайлович взял чашку и стал пить подостывший эспрессо. Кофе чересчур горчил, на душе было тревожно.
В окно затекал белёсый туман.
#10. СТАНИСЛАВ
Когда Станислав вошёл к себе, Галактионова уже сидела на его стуле, за его столом, за его компьютером и прокручивала записи с шоссе. Сёстры вновь и вновь перебегали дорогу, вертелся вновь и вновь тупой ДПС-ник, тормозил грузовик. Галактионова кликала мышкой и покачивалась на стуле влево-вправо.
СКРИП-СКРИП.
СКРИП-СКРИП.
– Где тебя носило? – раздраженно спросил Станислав и грохнул дверью.
Галактионова вздрогнула и оглянулась.
– Я… что?.. Я дома… домой заехала.
– Домой… – повторил зло Станислав. – У тебя отгул? Отпуск? Больничный?
– Я же приехала. Чего ты?
– Через три часа? Я