если бы не было облаков? – не унималась Рин. – Уйдут ли они когда-нибудь?
– Могут разойтись днем, – произнес Жуан, стараясь говорить помягче. – В это время года подобное частенько случается.
– Они уходят! – крикнула Рин, показывая на облако насекомых. – Смотрите! Уходят!
Жуан увидел, как трепещущая масса начинает двигаться в сторону левого берега. Насекомые достигли береговой линии и исчезли в зарослях.
– Все, ушли! – сказала Рин.
– Это означает, что грузовик тоже ушел, – заметил Жуан.
Рин закрыла лицо ладонями и стала всхлипывать. Жуан попытался погладить ее по голове, чтобы успокоить, но она сбросила его руку.
Тебе следует привлекать его, а не отталкивать, подумал Чен-Лу.
– Мы должны помнить, как мы здесь оказались, – сказал Чен-Лу, – и что должны делать.
Рин выпрямилась, опустила руки и глубоко вздохнула.
– Нам надо занять себя, – продолжил китаец. – Вещами самыми обычными. Это поможет нам преодолеть страх, злость, нетерпимость. – Он помолчал и продолжил: – Я расскажу вам про оргию, на которую однажды попал в Камбодже. Нас было восемь человек, не считая женщин – бывший принц, министр культуры…
– Мы ничего не хотим знать про вашу чертову оргию, – поморщилась Рин.
Вот ее слабое место, подумал китаец. Плоть! Она не хочет слышать ничего, что напомнило бы ей о ее собственной плоти. Хорошо, что теперь я это знаю.
– Вот как? – усмехнулся он. – Ладно. Тогда расскажите нам про Дублин. Я люблю разговоры о людях, которые торгуют своими женами и любовницами, ездят на лошадях и притворяются, будто прошлое не умирает.
– Вы действительно ужасный человек, – сказала Рин.
– Отлично! – воскликнул Чен-Лу. – Можете ненавидеть меня, Рин, я разрешаю. Ненависть требует усилий и разгоняет скуку. Можно дать волю ненависти, когда размышляешь о таких вещах, как богатство и удовольствия. Бывают случаи, когда ненависть приносит больше выгоды, чем занятия любовью.
Жуан повернулся и внимательно посмотрел на китайца, на его неподвижные черты лица. Этот человек использует слова как оружие, подумал он. Манипулирует людьми с помощью фраз. Неужели Рин этого не понимает? Наверное, нет, потому что китаец ее для чего-то использует. Размахивает ею как мечом.
Жуан вдруг замер, пораженный сделанным открытием.
– Вот вы смотрите на меня, Джонни, – произнес Чен-Лу. – И что вы видите?
Чтобы разыграть партию, нужна пара игроков, подумал Жуан и ответил:
– Я вижу человека, занятого серьезной работой.
Чен-Лу уставился на Жуана. Меньше всего он ожидал таких слов, вроде бы ни к чему не обязывающих. Он напомнил себе, как трудно контролировать людей, которые по отношению к тебе не имеют никаких обязательств. Как только обязательства появляются, ими можно крутить и вертеть в разные стороны. Но если человек держится отстраненно, экономит энергию…
– Вы полагаете, что понимаете меня, Джонни? – спросил китаец.
– Нет, вас я не понимаю, – отозвался Жуан.
– Неужели? –