на потолке несколько па, после чего вылетели из пещеры в сумерки, готовившиеся стать ночью.
Эти трое были очень интересны, и мозг получил от них много новой информации, но все когда-то должно закончиться. В его распоряжении есть и другие человеческие существа… А чувствам не место в логических операциях!
И все-таки эти мысли пробудили в мозге вновь освоенные эмоции, причем настолько сильно, что насекомым-нянькам пришлось применить немало стараний, чтобы купировать излишнее возбуждение, возникшее в отделах мозга, за которые они отвечали.
Пока же мозг отложил в сторону все, что было связано с троицей в аэрокаре, и обратился к тревожным мыслям о судьбе симулякров, которых его приказы занесли далеко за барьеры.
В программах человеческого радио о симулякрах и их обнаружении не говорилось ни слова. Но это ни о чем не свидетельствовало – подобные сообщения могли подвергнуться цензуре. Если симулякров не найдут и вовремя не предупредят, они выйдут и обнаружат себя. Опасность велика, а времени мало.
Возбуждение росло, и няньки прибегли к средству, к которому обращались крайне редко. Были принесены и использованы наркотики, ввергшие мозг в летаргический полусон, где он увидел себя человеком, идущим по воображаемой тропе с винтовкой в руке.
Но даже во сне беспокойство не отпускало мозг – он боялся упустить дичь. И с этим няньки уже ничего поделать не могли.
Проснувшись на рассвете, Жуан увидел, что река закрыта плотным туманом. Тело его затекло, а конечности свело судорогой; голова, словно забитая пушистой ватой, напоминавшей висевший над водой туман, соображала плохо. Небо над аэрокаром было цвета платины.
Впереди по курсу маячил призрачный остров. Течение подхватило аэрокар и понесло в правую протоку, мимо завала, который образовался из-за застрявшего на стрелке острова нагромождения стволов, кустов и охапок травы.
Аэрокар явно кренился на правый борт. Жуан понимал, что должен пойти и откачать воду. Сил для этой операции у него хватит. Мало сил только для того, чтобы заставить себя встать и заняться делом.
– Когда закончился дождь? – раздался голос Рин.
– Перед рассветом, – с кормы ответил Чен-Лу. Он закашлялся и сообщил: – Наших маленьких друзей по-прежнему не видно.
– Мы кренимся вправо, – сказала Рин.
– Я как раз собирался этим заняться. Джонни! Полагаю, мне нужно сунуть насос в поплавок и работать ручкой?
Жуан сглотнул, удивленный тем, насколько он благодарен китайцу за то, что Чен-Лу вызвался заняться поврежденным поплавком.
– Джонни!
– Да… Да, именно так, – кивнул Жуан. – У инспекционного клапана простой цупферный замок. Не возникнет никаких проблем. – И, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
Чен-Лу через люк выбрался наружу.
Рин посмотрела на Жуана. Каким же усталым он выглядит! Под глазами черные тени. Мой последний любовник, подумала она. Мысль смутила ее, и она с удивлением обнаружила, что не находит в душе