воротам, – желая хоть как-то отсрочить гиблое дело, предложил я. – Возможно, Головешке все-таки удалось их открыть.
И мы пошли, крадучись, прижимаясь к стенам, чтобы нас не смогли увидеть дозорные наверху, но у ворот нас снова ждало разочарование.
– Ну что ж, Лео, откладывать больше нельзя, – сказал Блез, сбрасывая с себя шубу из козьей шкуры и перекидывая через плечо моток веревки, которая позволит взобраться на стену и мне. – Одна только надежда, что, если поторопимся, Головешку все-таки удастся спасти.
Блез уже потер одну ладонь о другую, намереваясь ухватиться за ближайшую щель между камнями над головой, когда мое внимание привлек пробивающийся сквозь ворота лунный свет.
– Стоп, Блез! Ты только посмотри!
– Быть того не может! – пораженно прошептал он. – Это же калитка!
– Вот и я о том говорю.
– Ну и какому идиоту пришла мысль прорубить во вратах калитку?! Ее с одного удара тараном вынесут, а затем уже пустяки!
– Потом, все потом, – пришлось прервать его разглагольствования. Калитка подалась легко, едва надавил на нее ладонью. – Входим!
И мы с обнаженными клинками в руках – я с кортеласом, а Блез с палашом – вошли, ожидая, что на нас в любой момент накинутся и тогда придется отступить, уничтожив при этом столько врагов, сколько получится. Но нет, внутренности замка встретили нас тишиной, и лишь откуда-то сбоку, из копны сена, раздавался мощный храп. Богами можно было поклясться – караульного. Блез покачал головой.
– Что делаем дальше, Лео?
План сложился у меня мгновенно.
– Берем кого-нибудь в плен, потрошим, узнаем о судьбе Головешки. Дальше освобождаем Теда или уносим с собой его тело. Мы не можем позволить себе бросить здесь Теодора даже в том случае, если он уже мертв! Что мы потом о себе будем думать?!
– Согласен полностью, – кивнул мой напарник. – Тогда нам туда. – И он палашом указал на самый большой дом, где света в окнах было больше всего.
Мы крались по спящему замку, стараясь все время держаться в тени. Осторожно проникли в дом, какое-то время пробирались по темному коридору, готовые отразить внезапный удар. Проходя мимо очередных дверей, а их в коридоре хватало, мы и услышали голос пьяного Головешки:
– Ты что, тупой?! Уже в который раз тебе говорю, я – лазутчик! А это все для маскировки!
Голос у него был злым и уставшим.
– Лазутчик, говоришь? Ну и что ты тут собрался разведывать?
– О боги! Ничего не собирался. Моей задачей было открыть ворота.
– А что, их когда-нибудь закрывали? Ладно, наливай. Да по полной, так, как у нас принято! В краю, где мужчины никогда не позволят надеть на себя женскую одежду, пусть даже ценой будет их жизнь!
Послышалось бульканье, а мы с Блезом переглянулись: что бы все это значило?
– Ну и за что выпьем на этот раз? – Язык у Головешки заплетался.
– Тут сразу и не вспомнишь, за что мы еще не пили. Давай за воинское братство. Стоп! Кажись, уже было. Теодор, может быть, ты что-нибудь