подавляет кислую улыбку. Такого эмоционально глухого человека, как муж Мэгс, лично она еще не встречала. Она вздыхает.
– Понятно, – говорит она, – А теперь мне нужно отнести этого маленького человечка домой и попытаться заставить его проснуться, а затем попытаться убедить его снова уснуть.
Мэгс тупо улыбается ей. Она не имеет ни малейшего представления.
– Пожалуйста, дай мне знать, если что-нибудь услышите, хорошо? – просит Ким. – Если к тому времени, когда Ной уснет, она не вернется, я позвоню в полицию и сообщу, что она пропала. Возможно, ты захочешь сделать то же самое.
Мэгс пожимает плечами.
– Я по-прежнему считаю, что они просто сбежали куда-то, чтобы отдохнуть от всего. Но да. Возможно, мне стоит волноваться. Возможно, ты права.
Ким поворачивается и, едва заметно качая на ходу головой, направляется к своей машине. Она на миг зажмуривается, отказываясь понять, как мать и бабушка могут так манкировать своими обязанностями.
Первая половина вечера проходит быстро, поскольку она готовит годовалого ребенка ко сну. Ной, как она и предсказывала, не угомонился, а к тому времени, когда он наконец успокоился, уже почти девять вечера.
Ей хочется вина, но она должна оставаться трезвой и здравомыслящей, потому что ее вечер еще далек от завершения. Она сидит в гостиной. По телевизору что-то идет, она толком не знает что: какая-то шумная субботняя передача. Райан сидит в кресле, уткнувшись в свой телефон, его нога подпрыгивает вверх и вниз – единственное, что выдает его тревогу.
Она снова звонит на номер Таллулы. Звонок вновь переходит на голосовую почту.
Она смотрит на Райана.
– Зак сказал тебе что-нибудь? – спрашивает она. – О том, чтобы сделать предложение Таллуле?
По легкому движению головы Райана, по тому, как он тотчас прекратил дергать ногой, она мгновенно понимает, что да.
– Почему ты спрашиваешь? – говорит он.
– Просто интересуюсь. Вчера я нашла в кармане его куртки кольцо. Я подумала, вдруг вчера вечером он собирался сделать Таллуле предложение. Ведь это имело смысл, учитывая, что он пригласил ее с собой в паб.
– Да, он вроде бы сказал, что думал об этом. Но он не сказал, когда именно собирался это сделать.
– Что именно он сказал?
– Просто спросил, что я думаю. Мол, думаю ли я, что она ответит «да», если он ее спросит.
– А что ты сказал?
– Я сказал, что понятия не имею. Потому что так оно и было.
Она кивает. Затем смотрит на часы. Сейчас девять. Достаточно, думает она, достаточно. Пора.
Чувствуя, как бешено колотится сердце, а желудок скручивается узлом, она звонит в полицию и подает заявление о пропаже дочери.
На следующее утро у ее дверей стоит весьма привлекательный мужчина. В сером костюме и кремовой рубашке с открытым воротом, на шнурке удостоверение личности.
Он вытаскивает из кармана пиджака значок и показывает ей.
– Детектив-инспектор Доминик Маккой, – представляется он. – Это вы звонили по поводу пропавшей вчера вечером