хорошо провялились, и мы любили, бывало, выпить портеру и закусить вяленым гербом[10].
Глава LI
Порыв гнева
Остров, на котором ничего не было, мы заметили издалека и не хотели его попусту открывать.
– А чего его зря открывать? – ворчал Пахомыч. – На нём ни черта нету. Только пустые хлопоты: спускай шлюпку, суши вёсла, кидай якорь, рисуй остров, потом всё обратно поднимай на борт. Ей-богу, кэп, открытие этого острова – чистая формальность. Просто так, для числа, для количества, для галочки.
– Для какой ещё галочки? – спросил Суер.
– Ну это, чтоб галочку в ведомости поставить: мол, открыли ещё один остров.
– В какой ещё ведомости? – спросил капитан.
– Извините, кэп, ну это в той, по какой деньги получают.
– Какие ещё деньги? – свирепея, спрашивал сэр Суер-Выер.
– Рубли, сэр, – ответил, оробев, старпом. Он как-то не ожидал, что его невинные размышления насчёт галочки могут вызвать такой гнев капитана.
Я-то давно уж предчувствовал, как медленно и неотвратимо где-то зреет гнев.
Как змеёныш
в яйце раскалённого песка,
как зародыш грозы
в далёкой туче,
как клубень картошки,
как свёкл,
как женьшень,
как образ
в бредовом мозгу поэта,
совсем неподалёку от нас созревал гнев.
В ком-то в одном из нас, но в ком именно, я не мог понять, хотя и сам чувствовал некие струны гнева, готовые вот-вот во мне лопнуть.
– Рубли, сэр, рубли…
– Какие ещё рубли? – ревел Суер.
Старпом совершенно растерялся, он мыкался и что-то мычал, но никак не мог разъяснить, какие по ведомости получаются рубли.
Уважаемый же наш и любимый всеми сэр расходился всё сильнее и сильнее, по лицу его шли багровые пятна и великие круги гнева.
– Рубли! – хрипел он и не мог расслабить сведённые гневом мышцы.
Очередной приступ гнева потряс его, спазм гнева охватил его, конвульсии гнева довели до судорог гнева, до пароксизма и даже оргазма гнева.
– Рубли! Для галочки! Старпому! Немедленно! Прямо сюда! На палубу!
Мы выволокли из трюма сундук с рублями, сунули старпому ведомость.
– Ставьте галочку, старпом! Ставьте! Мы с вами в расчёте! Вы у нас больше не работаете! Уволены! Вот вам ваши рубли! Ставьте галочку!
– Ой, да что вы, сэр! – совсем потерялся Пахомыч. Он никогда не видел капитана в таком гневе, и мы наблюдали впервые. – Поверьте, сэр, я ничего такого… я же не против… а насчёт галочки, так это я…
– Галочки! – ревел капитан. – К чёртовой матери эту галочку! Вы уволены и списаны на берег.
– На какой же берег, сэр? – уныло толковал старпом. – Придём в Сингапур, тогда…
– Вот на этот самый, – приказывал Суер, – на этот, на котором ничего нет. Пускай теперь на нём будет списанный старпом! Давайте-давайте, не тяните! Считайте свои рубли, ставьте галочку – и долой…
Задыхаясь от гнева, Суер спустился