вызвалась Идаира.
Она направилась к стойке. Это был директор техникума, Прохор Асадович. Вот принесла его нелёгкая! Идаира почувствовала, что ей опять придётся пережить неприятные минуты. Она пожалела, что вызвалась сама обслуживать. Лучше бы Ксения или Соня вышли. Если бы она знала, какой посетитель пришёл… И чего он сам пришёл? Мог ведь просто позвонить. Не по делу он пришёл. Какая-то другая у него задумка.
Прохор Асадович был мужчина крепкого телосложения, можно даже сказать приятной наружности, в возрасте где-то за пятьдесят. Но активность он проявлял неуёмную. Как в работе, так и вне её. Женский коллектив техникума активно обсуждал его любовниц. Все женщины жалели его жену и поражались терпеливости этой женщины. А ведь у него уже и внуки были. Ходили слухи, что он очень деспотичен в своей семье. Также ходили разговоры о его аферах с финансами техникума.
Он уже давно проявлял внимание к Идаире. Практически с того дня, как Идаира устроилась в этот техникум. А после новогоднего корпоратива, где Идаира, поддавшись настроению и общему веселью, станцевала индийский танец, мужчина просто уже не давал ей прохода. По этому поводу тоже ходили слухи и шуточки.
Идаира подошла к стойке.
– Здравствуйте, Прохор Асадович. Слушаю вас.
– Здравствуй, Идаира. Ну как тут у вас? Зашёл посмотреть, как идут дела у доблестных стражей тишины и знаний, – полагая, что он сказал нечто оригинальное и остроумное, мужчина широко улыбнулся.
– Спасибо за заботу и внимание, Прохор Асадович. Жалоб нет, работаем организованно.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – без переходов, напрямую, спросил мужчина. – Хотел пригласить тебя после работы попить со мной чаю. Или ещё чего-нибудь другого, – многозначительно посмотрел он на Идаиру.
– После работы я буду проводить вечер с моим сыном. И вам желаю приятного отдыха в кругу семьи, – вежливо и сухо ответила она.
– Зря ты так, Идаира. Пословица не зря гласит: старый конь борозды не портит, – мужчина попытался улыбнуться как можно обольстительнее.
– Не портит, Прохор Асадович. Но и пашет неглубоко, и новую не проложит. – Идаира понимала, что после этих слов директор опять устроит ей какую-нибудь гадость. В то же время она знала, что простые вежливые слова на этого мужчину не действуют. Впрочем, никакие слова на него не действовали.
– А ведь я могу и уволить тебя, – с нотками угрозы проговорил директор.
– Сделайте это, Прохор Асадович! – Идаира уже не могла сдерживать себя. – У самой рука не поднимается заявление написать. А так можно будет хоть в суд пойти с изложением ваших незаконных действий. И моя жизнь наполнится смыслом и энергией! – голос её начал звенеть.
– Продолжаешь дерзить? – директор помолчал. – А ведь я по-хорошему с тобой хочу говорить, – уже спокойнее и, даже с некоторой грустью, проговорил он, глядя на неё.
– Я тоже желаю вам всего хорошего, Прохор Асадович, – ответила Идаира выровнявшимся голосом, прямо глядя на него.
Директор ушёл. Соня с Ксений вышли из-за стеллажей. Они,