версии в голове есть? – спросил Всеволод Иванович.
– Не знаю, может кто из друзей – бомжей… Может, пальцы на бутылке найдутся. Может хозяин гаража, но вряд ли, зачем нужна такая самоподстава – в собственном гараже, бред…
– Понятно, девушка, что у Вас с осмотром, – Алина, продолжавшая корпеть над протоколом, подняла глаза.
– Дописываю!
–Дайте посмотреть, – Алина протянула несколько листов протокола, и Всеволод Иванович углубился в чтение. Он вдумчиво читал, на протяжении минут десяти, после чего удовлетворенно резюмировал:
– Не плохо, молодец, – дописывайте последнюю часть, изъятия обязательно впишите и езжайте в отдел, не забудьте только, материалы отдать, и бланк протокола осмотра места происшествия, плюс несколько листов про запас оставьте мне, хорошо?
– То есть протокол неудачный? – наивно и даже чуть обиженно спросила Алина.
– Милая, товарищ следователь, я же сказал, что вы «МОЛОДЕЦ» (слова прозвучали даже чуть приторнее чем нужно, и по мнению Остапа походили на сладкую вату, которую он с детства ненавидел), но мне необходимо все еще проанализировать самому, не отказывайте в возможности моей маленькой слабости, хорошо? В крайнем случае будет два протокола, но ваш из материалов дела точно не пропадет. Это я вам обещаю, как честный человек.
Алина кивнула, замолчала, а потом, как будто резко что-то вспомнив, заговорила:
– Всеволод Иванович, до нас МЧС-ники приезжали с дознавателем, сказали материал после будет, там исследование пожарно-техническое, осмотр, рапорта. Они потушили, все быстро отфотографировали и уехали. Со скорой тоже, смерть зафиксировали, справку констатации сделали и все, а у меня первый раз такое… Я им сказала следователя дождаться, он они меня не послушали… Я…
– Как вас? – подняв брови, перебил ее Большаков?
– Алина, кхм, то есть Алина Александровна Дитмар, – девушка почему-то густо покраснела.
– Спасибо за труд, – на этих словах следователя Остап чуть не подавился сигаретой, поскольку его (ЕГО, СОБРАВШЕГО ТРИ ЧЕТВЕРТИ ЭТОГО СРАНОГО МАТЕРИАЛА), за труд не поблагодарил никто.
Всеволод Иванович на крепко сжатые скулы оперативника не обратил внимания, от слова «совсем» и, посмотрев на Олесю, стоявшую на полу гаража на четвереньках, продолжил:
– У вас есть, что сказать? – двадцатисемилетняя девушка-эксперт в отличие от Алины робостью не отличалась, и, грациозно (так, что Остап с трудом прогнал мысли об их совместном времяпровождении) поднявшись на ноги, начала свой отчет:
– Поджог, как я думаю, имеет место быть, чтобы сокрыть преступление. Очаг возгорания, – девушка показала на старый ватный матрац, постеленный прямо на полу,– вот здесь, преступник скорее всего не стал дожидаться пока он разгорится, матрац сначала долго тлел, а с него пламя перенеслось на половики, полки и верстак, но только слева, труп, как вы видите, лежит в центре гаража, соответственно пламя его почти не задело, а эти ожоги… Они,