не поможешь, я тебе еще сегодня и приснюсь.
–Да все с ума посходили…
–Кость, мне очень надо, убийство…
–Так пусть Управление занимается, ты-то чего? кражи кошельков раскрывай! Ну ладно диктуй данные, – последняя фраза была сказана оперативным дежурным особенно ворчливо и в то же время назидательно.
– Япуряну Анна Александровна, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, уроженка города Кишинева. Это, Кость, а можешь сфоткать и мне в ватс-апп выслать…
– С чего бы мне это делать? Как еще раз фамилия?
–Да ладно тебе, с меня пузырь! Я-П-У-Р-Я-Н-У!
–Ну это меняет дело.
– Кстати, чтоб мне сейчас не начали трезвонить твои сменщики, прими информацию по преступлению…
– Не вопрос… Диктуй.
Через пять минут у дежурного была полная сводка о событии сегодняшнего преступления, а у Остапа появились данные относительно личности убитой, и долг в виде «пузыря». Реально отдавать за оказанную услугу бутылку Остап, конечно, не собирался, но каждый раз удивлялся мистической силе этой фразы в органах полиции.
***
Всеволод Иванович Большаков всю свою жизнь посвятил работе в органах следствия. Он пережил все реформирования следственного комитета и его входы и выходы в Прокуратуру и обратно. Будучи, старшим следователем по особо важным делам Управления Следственного Комитета по городу Москве, Всеволод Иванович уже десяток лет слушал истории о выделении всех органов следствия в отдельное ведомство по аналогии со штатовским ФБР.
Он десятки раз мог двигаться выше, но проблема заключалась в том, что Всеволод Иванович ненавидел всякую управленческую шелуху, он любил расследовать, а вот работа на руководящих должностях его не на шутку утомляла. Большая часть его сослуживцев, которая не ушла еще на пенсию или в загробный мир занимала крупные посты в структурах Министерства внутренних дел, Федеральной службы безопасности, Следственного Комитета, Прокуратуры и им подобным. Кроме того, за годы безупречной службы в структуре Следственного комитета, Всеволод Иванович заработал великолепную репутацию среди коллег, а также до определенной степени получил обособленность в расследовании уголовных дел. Иными словами, он сам выбирал что и в какой форме ему делать, не испытывал проблем с продлением сроков следствия по делам, не имел особых ограничений (естественно в рамках реальных возможностей) в ресурсах и был вхож во многие крупные кабинеты, как Московского Управления Следственного комитета, так и на уровне Департаментов МВД и Центрального Аппаратов СК и Прокуратуры.
Всеволод Иванович, имея ряд льгот и поблажек в Управлении, несмотря ни на что, честно заступал дежурным следователем по Московскому Управлению и делал это лишь из чувства справедливости по отношению к коллегам. Он, как и любой следователь, ненавидел «сутки», но выделять себя не хотел.
Слабостью Всеволода Ивановича, а одновременно и его коньком, было расследование уголовных дел, главными фигурантами которых были всевозможные