высоту? И, наконец, он побывал в Рио-де-Жанейро. Это название очаровало Хелену. Звонкое «ж», с которого начиналось последнее слово, звучало так сказочно многообещающе. Еще он сделал фотографии на пляже, фотографии красивых женщин в купальниках, с бронзовым загаром, длинными черными кудрявыми волосами и темными глазами под длинными ресницами, которые соблазнительно смотрели и смеялись в камеру, и таких снимков он показывал довольно много, пока мама с негодованием не заметила, что уже достаточно.
Об этой поездке он тоже напишет репортаж, как всегда. От также сообщил, что этот репортаж должен появиться везде, но названия журналов ни о чем не говорили Хелене.
Она любила посещать дядю Зигмунда. Ей нравилось находиться в его затхлом маленьком домике, таинственно темном и сумрачном, пахнущем табаком и Востоком. На каждой стене висели памятные вещи со всего мира, по которому дядя бесстрашно разъезжал, – резные маски из черного дерева, привезенные из Африки и изображавшие жуткие лица, устрашающе длинные ножи и копья, привезенные дядей Зигмундом с далеких островов, изящно расписанная фарфоровая посуда из Японии, роскошные красно-золотые китайские веера из рисовой соломки или шкуры животных, от которых исходили посторонние запахи: запах крови, смерти и опасности. Весь дом был – нет, не музеем, чем-то больше, словно, передвигаясь по комнатам, можно было одновременно проделать путь по воспоминаниям дяди Зигмунда о его путешествиях.
Ее брат Армин не пошел вместе с ними. У него нет желания слушать, что происходило с другими людьми во время их путешествий, сказал он; и вообще, он бы предпочел сам когда-нибудь отправиться в путешествие по миру. Правда, Армин все равно терпеть не мог дядю Зигмунда, а Хелена не знала почему.
Так или иначе, но именно в тот день, показав им за кофе и ореховым пирогом фотографии из своего путешествия и рассказав о приключениях в далекой Южной Америке, дядя Зигмунд добавил:
– А еще я должен кое-что вам показать. В первую очередь это заинтересует тебя, Йоханн.
– Меня? – удивился отец Хелены. – Это почему же?
На что дядя Зигмунд заложил большие пальцы за крохотные карманы своего жилета и оглушительно засмеялся в свойственной ему манере.
– Я инвестировал часть своего гонорара в будущее. Пройдите и взгляните!
Затем все они встали и проследовали за ним в кабинет, в его святая святых, комнату с эркером на втором этаже, откуда открывался вид на весь город. И отец остановился в дверях и воскликнул:
– Компьютер! Ты купил себе компьютер!
– Точно, – произнес дядя Зигмунд. – Старая печатная машинка окончательно отслужила свой срок. На этом устройстве я могу писать свои тексты, перерабатывать и изменять их столько раз, сколько потребуется, и, только когда они готовы к печати, я их распечатываю. А многим редакторам даже этого не требуется, потому что многие газеты и журналы уже имеют компьютеры и подключены к глобальной сети. Я просто отправляю им текст по электронной почте.
«Устройство», о котором шла