ворочался всю ночь, жалея несчастную малышку. А утром миссис Саливан принялась паковать чемоданы, сетуя на отсутствие в нашем доме прислуги. Ли я не видел до самого отъезда. Она была наказана за те счастливые мгновения, которые пережила впервые в жизни.
Когда водитель отца вынес багаж, тётушка Тиси повернулась в мою сторону.
─ Надеюсь, мальчик, ты принял к сведению все мои замечания. Вот список книг, которые тебе стоило бы прочитать. ─ Она протянула лист, исписанный мелким почерком. ─ Если мы встретимся, лет через десять, ты сможешь поразить меня хотя бы умом и эрудицией.
Я открыл рот, чтобы высказать всё, что накопилось, но промолчал. Всё-таки меня хорошо воспитали. И спорить со взрослой дамой, даже если та самая дама являлась скверной и злой, противоречило правилам хорошего тона.
Лет через десять…
Тиси, как в воду глядела!
Прошло десять лет
Я не собирался показываться в Эмиратах, но мой первый самостоятельный проект требовал серьёзных доработок. Так хотелось закончить его самому, без помощи отца, но сроки поджимали, а некоторые детали вызывали сомнения.
Я вошёл в очередной родительский дом, и тут же замер на месте. Рядом с сияющей мамой восседала её лучшая подруга. Отдать должное миссис Саливан, она, наконец-то приобрела женственные округлости и уже не так напоминала швабру из нашей кладовой. Вот только серый цвет лица остался неизменным. Да и выражение на том самом лице осталось прежним. Протянув руку, она выдавила подобие улыбки.
─ Добрый день, юноша. Оу! Вам бы не мешало помыться с дороги.
Юноша! Надо же, да меня повысили. Впрочем, называть двадцатипятилетнего мужика юношей казалось забавным. Я пропустил мимо ушей очередное замечание. Я и сам знал, что в такую погоду стоило смыть пот и дорожную пыль. И сейчас это являлось лучшей причиной прервать беседу.
Ехидно улыбнувшись, я взглянул на мать.
─ Ты не сказала, что у нас гости. Знай я это заранее, принял бы душ в аэропорту. Там и заночевал бы.
Мелисса обняла меня и миролюбиво похлопала по плечу.
─ Тиси и Ли уезжают вечером. Жаль, что у тебя мало времени пообщаться с малышкой, но, смею тебя заверить, она прелестна.
Изобразив на лице сожаление, я поспешил на второй этаж. Очередное съёмное жильё. Стандартное, без изюминки, без лица и без души. Сколько раз я спрашивал родителей, не надоело ли им колесить по свету. Но те лишь руками разводили. Семья не бедствовала. И отец мог при желании купить недвижимость в любой стране, но мама только вздыхала. «Нет! Вот когда осядем, тогда и дом купим.» Я понимал её. Мелисса не желала сидеть в четырёх стенах и ждать мужа, как Пенелопа. Она находилась рядом с ним всю жизнь и не собиралась менять правила. «Твой отец иголка, а я нитка,» ─ частенько повторяла она, ─ «рано или поздно, папе надоест мотаться. И вот тогда…» Мел могла часами рассказывать, какая жизнь нас ждёт тогда. Вот только я не собирался вечно осуществлять её мечты и оправдывать