яркой крови обрызгала блестящую бронзу и исчезла – не то впиталась, не то высохла, а сам идол дрогнул и пошевелился, готовясь сделать первое движение.
– Лови! – крикнул он брату.
Рыжий ловко поймал кинжал и сразу же, даже не поморщившись, рассёк себе правый мизинец, брызнув кровью на розоватый мрамор. На светлом камне было лучше видно, что яркие капли, дымясь, исчезают, всасываясь в холодную мёртвую плоть. Сёстры заворожённо смотрели, как выгибался перед прыжком изящный торс каменного истукана. Миг – и идол был уже там, где только что стоял быстро отпрянувший Лорки.
Бронзовый олень грациозно переступал гибкими ногами, и солнечные блики смело плясали на его тёмной фигуре. Светящиеся полосы зажглись на лезвиях рогов, нацеленных на защищённую стальными пластинами спину Арэндагави. Девочкам даже показалось, что металлические глаза оленя налились кровью.
– Ой, – воскликнула Элва, стискивая своей ладонью трясущуюся руку Джанет. – Они же их сейчас убьют! Бегите же! Бегите, мальчики!
Она искренне переживала за них.
И, будто услышав её возгласы, гиганты пустились наутёк, хохоча и ещё сильнее дразня преследователей, а за ними упрямо гнались так неожиданно ожившие изваяния. Они ещё долго носились кругами, приминая деревья, втаптывая холмы, оставляя большие влажные вмятины – следы сапог и копыт.
Лошади перестали жевать, подняли головы и, наблюдая за леденящей кровь погоней, громко ржали, как бы смеясь над безобидной мальчишеской забавой. И лишь тут сёстры поняли, что великаны, если забыть про их устрашающий рост, – совсем обычные дети, каких великое множество во всех королевствах огромной земли.
Движения истуканов неожиданно для девочек вдруг начали замедляться. Становясь всё более вялыми, олени и вовсе остановились.
– Давай ещё! – задыхаясь, крикнул раскрасневшийся Лорки и выхватил кинжал.
– Давай! – ответил Арэндагави.
И всё повторилось сначала: капли крови, обрызгав идолов, заставили их нападать на хохочущих великанов, тем самым доставляя им небывалое удовольствие.
– Вот это да! – восхищённо прошептала Элва. – Нам бы так! Интересно, а до крови порезать себе мизинец – это очень больно, или можно потерпеть?
– Не знаю, – ответила Джанет, не сводя глаз с великанов. – Можно попробовать. Давай, когда вернёмся, окропим нашей кровью тех оленей, что стоят на центральной площади. И натравим их на наших пажей! То-то они перепугаются! Но мы не дадим их убить – только хорошенько проучим.
– Давай! – тут же согласилась Элва. – И не только пажей! Но и всю столицу перевернём! И ничего нам за это не будет, потому что все до единого будут нас бояться. И даже… даже Король, – мечтающе произнесла Элва.
Девочки замолчали и крепче прижались друг к другу, продолжая наблюдать за забавой мальчиков-великанов.
Тем временем белокурый Арэндагави намного опередил своего преследователя. Он бесстрашно повернулся лицом к бронзовому оленю и, вытянув вперёд руку, произнёс:
– Замри! Присядь! Закрой глаза!
Идол