в полной темноте. Тела были самые разные по химии и устройству, но клидиец легко подчинял их своей воле, составляя весьма несовершенный линейный кристалл – рука к руке, рука к корпусу, нескольких пришлось ловить за ноги, один неудачно прирос к чьей-то спине лицом. Лаборатория наполнилась давно забытыми звуками хруста костей и чавкания раздавленных органов – новые части, не чувствуя боли, сталкивались, давили друг друга, выворачивали конечности и головы, используя обоняние, осязание и какие-то незнакомые органы чувств для поиска жены.
Наиру оказалась в соседнем отсеке, в почти такой же ловушке. Два десятка тел схватились за живодерский стол и принялись разбивать им дверь, не жалея мышц и сухожилий. Вырванные из суставов конечности падали на пол и тут же прирастали к ногам. Когда в ловушке образовалась трещина, Наиру сделала глубокий вдох и резкий выдох, ближайшие к ней тела стали умирать от горячего яда и отпадать от кристалла. Эрауэн бросил их все выламывать куски двери и, когда остался один, аккуратно, стараясь не поцарапать супругу, вытащил ее наружу через пролом. Он держал Наиру на руках, стоя по колено в стремительно разлагавшихся трупах, а она дрожала от холода, вцепившись в него.
– Наиру, ты слышишь меня?
– Эрауэн? Что…?
– Я не знаю. У них все сломалось, я выбрался и нашел тебя.
– За нами придут?
– Мы будем готовы.
Прежде всего он нашел, во что завернуть замерзающую без еды супругу. Громадные доспехи, в каких живодеры пытали его и других, были слишком неповоротливы, но среди них нашлось несколько обычных, вполне клидийских плащей с рукавами. Эрауэн одел жену в три плаща, чтобы она хоть немного согрелась, еще два обмотал вокруг ее ног, чтобы ей было не холодно и не больно ступать по полу. Сам он в одежде не нуждался, ткани только мешали приращиванию. Наиру требовалось покормить, и клидиец очень надеялся, что на этом континенте есть хоть какая-то растительная пища, которую ее желудок сможет переварить.
Готовить засаду для живодеров в этой темнице не имело смысла: у них так много дальнобойного оружия, что они даже заходить сюда не станут, пустят стрелы из коридора. Стоило напасть первыми. Эрауэн надел на Наиру шлем с маской от одного из доспехов, тонкий и легкий, теперь все ее поры были закрыты, так что яды не будут истекать – местные тела, тем более их мозги, пригодятся для побега. Клидийцу очень хотелось превратить каждого живодера в подземелье в часть кристалла, но он понимал, что на это уйдет слишком много времени, враги перестроятся и слаженно нападут. Нет, бежать надо было скрытно и как можно быстрее.
Он чувствовал, что выход из темницы завален умирающей плотью: самые сильные из заключенных прорвались наружу, растоптав во тьме немногочисленных живодеров, пытавшихся их остановить. В изломанных телах оставалось слишком мало жизни для кристалла, но из пролома в дверях пахло обильной животной массой, и беглецам стоило лишь не попадаться вооруженным врагам, чтобы выбраться. Когда Эрауэн втянул воздух из коридора,