Антон, – нападать можно, а добивать удирающих грабителей, нельзя.
– Так они не грабители, – непоследовательно, как показалось Антону, отозвался Флапий. – По кочевым их законам они хотели взять законную добычу. Не получилось, отступили. Между нами вражды нет. Мы показали силу и нас будут уважать. Но, если мы будем стрелять им в спину, то опозорим себя. Тогда станем вне закона. В степи в спину отступающим не стреляют.
– Ладно, бог с ними. Пусть уходят, – неохотно произнес Антон. – У нас потери есть?
– Нет, милорд, все обошлось.
– Это хорошо. А раненные?
– Тоже нет, броня все выдержала.
– Вот и славно. Наводим порядок и завтракаем. Сколько нам еще добираться до Херсонеса?
– День, ночь, – ответил Флапий, – и еще где-то полдня.
Изараэль легко продиралась сквозь густой заросший молодняком лес. От ночной росы ее одежда быстро промокла. Но вампирша не обращала на это внимания. Она находила кабаньи тропы и петляя, следовала по ним в сторону моря. Там находился человек, что посмел убить ее семью и забрать их сердца. Ее мысли неотступно кружили вокруг него, выдумывая ему самые изощренные пытки. Но она понимала, что раз этот смертный сумел убить трэла-стража, против которого бессильно простое оружие и применил светлую магию, разрушавшую плоть вампиров, то это не простой смертный. Он знал о вампирах и кроме того у него было ее сердце. Пока оно у него, она ничего ему сделать не сможет. Сердце нужно отобрать. украсть, купить, отнять. Сама она это, тоже, сделать не может. Ее сердце в руках этого человека делает его хозяином Изараэль. Хорошо, что он не знает этого…
«Или знает? – подумала она. – Нет все же не знает», – облегченно подумала она, – иначе бы дождался ее восстановления и взял в рабство.
Не надолго, но все же лет сто она бы ему служила.
Следом, словно косолапый медведь, топал упырь. Он питался кровью пойманных ею животных и с каждым днем матерел. Становился сильнее, боле ловким и кровожадным.
«Выйдет слабый трэл, но это лучше, чем не иметь стража», – размышляла Изараэль, оборачиваясь на урчание упыря. Тот поймал ежа и тупо пытался присосаться к нему. Еж свернулся и губы кровопийцы накалывались на иголки.
– Выброси! – приказала она и пошла дальше.
Поселения в этой части реки были редки. Сюда уходили те, кто не хотел жить под господином. Разорившиеся фермеры или горожане, беглые крестьяне, но они могли стать добычей для сильного отряда и пополнить ряды рабов. Поэтому, таких смельчаков поставить жилье у реки находилось немного. Они уходили вглубь леса и вели полу-дикарский образ жизни.
Следы людей, ведущих вглубь леса, Изараэль обнаружила на второй день пути. Она увидела силки, в которые попались зайцы.
«То, что надо!» – довольно решила она и спряталась недалеко в кустах. Упырю приказала сидеть рядом и не шевелиться. Изараэль понимала, что за добычей придут. И точно, через час к силкам наведался тщедущный мужичок, одетый в шкуры. Он, воровато выглянул из-за кустов, убедился, что опасности нет