новых мужчин. Кандидатов, которые больше не смогут приезжать в Немию, если князь и правда прикажет перекрыть входы. Проблема была только в том, что Вика уже сейчас знала – ей никто не нужен. И даже если отец и правда не собирался ее ни к чему принуждать – о матери такого сказать было нельзя.
Почему-то Вика вспомнила про Риана Циру, который являлся ей во сне почти каждую ночь. При этом он не слишком много говорил с ней. Обычно они оба молчали. Это были сны о биении сердца и призраке в темноте. И все же ночь за ночью он становился все ближе. И вот наконец его призрачная близость стала даже казаться доброй, придающей ей чувство безопасности. Словно она закрылась в маленькой комнате в башне, где жила ребенком, крепко заперла дверь и подперла ее шкафом, чтобы никто не мог войти и помешать. Сны, в которых не было ничего, кроме молчания, биения сердца и призрака в темноте, – где можно было скрыться от забот мира бодрствования.
Она стряхнула эти мысли. Уныние ей сейчас ничем не поможет.
– Зашнуруй сапоги, Викарай, – указал отец. – И возьми теплую куртку, мы будем ехать через ничейную землю.
Я впервые заметила глубокие морщины вокруг его глаз. Ставшие тонкими губы. Когда Вика родилась, он уже был немолод, но теперь он по-настоящему постарел, и она осознала, что он не всегда будет с ней рядом.
– Слышишь меня, девочка?
Она кивнула, но мысли снова уносили ее прочь. Как и всегда, когда ей приходилось мириться с потерей.
– Значит, мы едем в Лиаскай? – спросила она. Должно быть, это так, потому что путь через ничейную землю мог вести еще только в Кеппох, который находился к западу от земель Королевы Лиаскай.
Отец улыбнулся, но при этом нахмурил поседевшие брови, словно тревожась о чем-то, возможно, неосознанно.
– Викарай, возможно, ты не сразу все поймешь. Но однажды это произойдет, ты ведь умная девочка. Я знаю тебя, моя маленькая воительница, достаточно хорошо, чтобы точно знать: ты встретишь то, что случится, гордо и радостно. Ты мне доверяешь?
Эти слова совсем не успокаивали. Вероятно, они и правда собирались в Кеппох. Более того, Вика поняла, что отец ничего ей не скажет, как бы сильно любопытство и тревога ни сжигали ее изнутри.
Вика еще раз крепко прижалась к его плечу только для того, чтобы он не увидел слезы в ее глазах. Слезы отчаяния, потому что она не видела иного выхода, кроме как делать то, что от нее требовали. В течение многих поколений женщины ее рода заключали стратегические браки, выполняя желания старших. Ее родители не были исключением. Но почему тогда, о морозная Иста, ей теперь так тяжело?
Но еще она плакала потому, что слова отца тронули ее.
Моя маленькая воительница. Как давно он последний раз ее так называл? Она забыла, как много для нее значило это детское прозвище.
– Мама будет тобой гордиться, – прошептал он ей на ухо. – А я и так уже горжусь. На кону намного больше, чем ты думаешь.
Глава 13
Я медленно перегнулась через край и посмотрела вниз. Внезапно