застыло, онемев. Но в этой мучительной тишине билась одна мысль: я должна ей помочь. Унести ее отсюда, пока не придут ночные звери. Дэмы! Тьма уже надвигалась и окутывала нас. Я едва видела на два шага перед собой.
Нужно отнести маму к целителю – в замке эс-Ретнея лучшие целители в стране. Как я могу стоять, оцепенев от потрясения. Нужно что-то делать!
Но в глубине души я уже давно понимала, что слишком поздно. По тому, как лежала мать, было ясно, что у нее раздроблен позвоночник. Ни один человек не может пережить такие повреждения. Любая попытка ей помочь только увеличит ее мучения.
Она со свистом втянула воздух, ее посиневшие веки дрогнули, и она закрыла их.
– Исчезни, – выдохнула она, и я невольно сглотнула, потому что мне внезапно стало ясно, что я наделала. Все это… Это была моя вина. Только моя.
Если бы я тогда не поссорилась с Десмондом, я бы никогда не сказала ему тех ужасных слов и не поверила бы, что сама прокляла его. Я бы не отправилась в Царство теней, и тогда Риан Цира не погиб бы, а дэмы не перешли бы границу Немии.
Аларик остался бы свободен и не превратился в монстра. Он не призвал бы дэмов. И мама осталась бы в безопасности.
– Мне так жаль, – слезы заливали мне лицо и капали на ее одежду. – Если бы я только могла, я бы сделала все…
– Лэйра? Это… ты?
Я подняла взгляд. Она имела в виду не меня?
Но что это меняло? Вина все равно на мне, не важно, знает об этом мама или нет. Человек, которого я любила больше всего, будет страдать от ужасных последствий моей ошибки. Я отдала бы все, чтобы поменяться с ней местами.
Я осторожно коснулась ее руки. Она была холодной, как лед, но все же ее пальцы сжали мои с большей силой, чем я ожидала.
Я погладила ее по щеке:
– Я здесь, мама.
– Я… я… думала.
– Спокойно. Это я. Лэйра. Я рядом. Что случилось?
Она попыталась наклонить голову и застонала, когда ей это не удалось.
– Тебе больно? – какой дурацкий вопрос.
Но она сказала:
– Нет. Сейчас уже… нет.
Я понимала, о чем она говорит. Лиаскай забрала у мамы боль этого мира. Для нее больше не было пути назад. Мои слезы, падая на засаленную шерстяную накидку, превращались в маленькие, светящиеся в темноте жемчужины, и я снова вспомнила о том, что недавно узнала и что непременно должна была ей рассказать: что магия защищала нас от увядания!
Я неловко сняла с шеи кожаный ремешок, на котором висела каменная бусина, положила его ей на ладонь и сжала вокруг него ее пальцы. Я не сказала ей, что таилось в этом украшении – что дремало не только во мне, но и в ней. Мало что пугало ее больше магии. Если я теперь скажу ей, что и в ней самой, вероятно, была магия, я пробужу в ней страх, который не смогу унять, и она так и умрет в страхе.
И все же я надеялась, что магия совершит чудо, хотя и знала, что только одна магия в этом мире может вернуть человека, который встал на путь к Лиаскай. И этой магией – рассекателем времени – я не обладала.
– Лэйра. Ты должна… должна