катиться. С его мягких губ сорвалось тяжелое дыхание, в добром взгляде загорелся огонек. Я не могла налюбоваться им, и я позволила себе поднять руку и коснуться его щеки, он еле заметно улыбнулся и зажмурился.
– Не уходи, пожалуйста. Давай останемся в этом мире, – прошептала я.
– Этот мир ненастоящий, Лекса, – покачал головой он. – Но я никогда не уйду. Ты знаешь, где меня найти.
– Знаю, – разочарованно прошептала я, понимая, что никогда не появлюсь в их поселении, а он рано или поздно перестанет приезжать.
Его губ коснулась легкая улыбка.
– Я не об этом, Лекса, – он положил ладонь чуть выше моей груди. – Ты же знаешь, что я здесь. Всегда был и всегда буду.
– Как и я здесь, – я прижала руку к его сердцу.
– Навечно.
Наши души тесно сплетены и ничто не может это изменить. Ни расстояние, ни обстоятельства, ни смерть. В нем всегда будет кусочек меня, а во мне кусочек его.
В этот момент его сердце отбивалось и в моей груди, отчасти потому, что я так отчаянно прижималась к нему всем телом, отчасти потому, что знала: сердце у нас одно на двоих.
Вдруг он взял мою руку, поднес к губам и нежно поцеловал. Одно легкое касание мягких губ, он разжал объятия и поднялся. Его тепло больше не грело, я снова умерла.
Я знала: что бы я ни делала, он уйдет, потому продолжала беспомощно сидеть у лестницы, глотать вновь покатившиеся слезы и смотреть ему вслед. Но он остановился, обернулся и ласково посмотрел на меня:
– Если сомневаешься, что можешь летать, значит, ты забыла, что такое вера.
Я не успела спросить, что он имел в виду – дверь закрылась, а он развеялся, как туман.
И снова я одна.
* * *
– Крис, ты же знаешь, какая она чувствительная. Уж кто должен ее знать, так это ты.
– Да я же ничего не сделал. Подумаешь, немного пошутил, но я же не…
В комнате вдруг стало очень тихо. По ощущениям – вокруг меня было три вампира: один ближе всех сидит в ногах, второй возле гардеробной, а третий расхаживает перед балконом. Поправка – расхаживал. Теперь все трое замерли.
– Лекса?
Я застыла, почему-то решив не спешить открывать глаза. Мне стоило бы стать шпионом, правда, в этом доме, по-моему, меня уже раскусили.
– Лекса, мы знаем, что ты уже очнулась. Давай открывай глаза.
Не хочу. Только не после того, как во сне видела его. Если открою глаза, то окончательно распрощаюсь с этим видением. А так я все еще смотрю в глаза Джонатана, пусть даже нарисованные моим воображением.
Кто-то схватил мою ногу, и меня начало качать из стороны в сторону.
– Фиби, ты очень противный вампир, – прошептала я, открывая глаза.
Белый потолок. В воздухе летали крошечные пылинки, подсвеченные лампой.
Я успела застать обеспокоенное лицо Фиби сразу перед тем, как она, увидев, что я открыла глаза, отдернула руку и состроила обиженную гримасу. У гардеробной стоял Тайлер. Крис замер у балконной двери, я не поворачивалась к нему, но краем глаза видела, что он поник. Еще бы.
– Ну