годности вышел три дня назад. Или уже четыре?
Добежав до океана, я быстро сбросила с себя куртку и ботинки. Фиби стянула белое прозрачное платье, Эмма чуть ли не выскочила из своих сапог, и мы, смеясь во весь голос, бросились с обрыва. Тело пронзило черную воду, и я устремилась дальше от утеса. Ледяная вода быстро охладила кожу, и теперь я с наслаждением плыла вперед, чувствуя, как счастье постепенно наполняет меня.
Вокруг все казалось черным, но хорошее вампирское зрение позволяло увидеть, как преломляется тусклый свет луны в воде, что совсем рядом зависла кверху брюшком пятнистая длинная рыба, как колышутся водоросли подо мной. Все это казалось мне таким интересным, что я готова была потратить недели или месяцы на то, чтобы изучить океан. Говорят, что он исследован всего на 2%, но я бы с радостью увеличила эту цифру.
Эмма и Фиби уплыли в разные стороны, но я все еще их видела. Я нырнула глубже, устремившись к самому дну. Оно было усеяно ракушками, камнями и железными прутьями. Водорослей немного, и я отчетливо видела в них мелкую рыбу, которая колыхалась в такт зеленой пелене. Фиби проплыла рядом, как белая тень, и поманила к берегу, я нехотя последовала за ней.
Когда мы с Фиби взобрались по скале, Эмма уже ждала нас, усевшись на траве так, будто загорала. Ее мокрые волосы выглядели немного темнее привычного пшеничного оттенка. Эмма отбросила их назад, чтобы вода стекала на землю. Казалось, что ее кожу измазали мелом: в лунном свете она будто подсвечивалась серебром, румянец на щеках был, но бледный, как и у меня. Животная кровь не давала такого насыщения, как человеческая. Живя в подземном городе, я каждый день наблюдала, как вампиры приходили с фермы с ярко-горящим румянцем. В такие моменты они казались чуточку живее, чем раньше, только красные глаза напоминали, какой ценой.
– Я уже и не помню, когда последний раз плавала, – вздохнула Фиби, завалившись на спину и раскинув руки.
Взгляд невольно зацепился за острые выступающие колени и выпирающие ребра, которые была не способна скрыть тонкая ткань ее белого купальника. Я задумалась: Фиби всегда носила одежду чуть посвободнее, несмотря на то, что ее гардероб был забит всевозможными нарядами. Но я не стала задавать вопросы, потому что знала, как это неприятно, когда пытаются ворошить болезненные воспоминания.
– Ну вы ведь засели здесь в лесу, посреди территории оборотней, вот и некогда вам, да и негде было купаться, – усмехнулась Эмма. – Еще четыре месяца назад мы с Айзеком и Крисом плавали в голубых водах Калифорнии. Хорошо было, свободно…
– Было бы так хорошо – не возвращались бы, – пожала плечами Фиби.
Эмма только хмыкнула.
Шум прибоя заполнял собою тишину, на чистом небе горела луна: еще не полная, но вот-вот подсветится последний кусочек – и она засияет ярким кругом. Каждая из нас погрузилась в собственные размышления. Но это безмолвие не было в тягость. Иногда хочется помолчать, но не в одиночестве.
– Что будем делать теперь? – первой не выдержала Фиби, она села и уставилась на меня и Эмму. – Мы же веселиться пришли. Это