чувствовала, что хочет большего.
Впрочем, с Патом она тоже хотела большего.
Нет. Сейчас все по-другому. Она уже давно не та одинокая, несчастная девчонка, готовая среди ночи даже отправиться в лесную чащу, лишь бы заслужить любовь.
Он снова поцеловал ее, прошептал:
– Вот и хорошо.
Поцелуй длился целую вечность, становился все глубже, переворачивал все у нее внутри, заставляя изнывать от желания. Он прижался к ее бедрам своими, и между ног у нее сделалось так горячо, что она позабыла о страхе.
– Хочешь? – прошептал он.
– Да.
Он поднял ее на руки и отнес на продавленный диван, стоявший у затопленной темнотой дальней стены. Положил на комковатые, шершавые подушки и принялся медленно раздевать. Она чувствовала, будто издалека, как расстегивается лифчик, сползают по ногам трусы. А поцелуй все продолжался, раздувая огонь внутри.
Когда на них обоих не осталось одежды, он лег рядом, притянул ее к себе. Пружины дивана просели под их весом, протестующе скрипнули.
– А ты, похоже, не привыкла, чтобы все делали не спеша, Талли?
Она увидела в его глазах отражение собственного желания и поняла, что впервые в жизни не чувствует страха в объятиях мужчины.
– Вот чем ты собираешься заниматься? Делать все не спеша?
Он убрал взмокшие от пота пряди волос у нее со лба.
– Я собираюсь тебя учить. Ты ведь на это и рассчитывала?
Талли почти два часа носилась по кампусу в поисках Кейт. Начала с учебного зала в подвале общинного дома, потом заглянула в большую гостиную, в их с Кейт комнату, даже общую спальню проверила, хотя в четыре часа дня в середине мая там, по понятным причинам, никого не было. Зашла в библиотеку, сунула голову в любимый отсек Кейт, прошлась по читальному залу для магистрантов, где несколько старшекурсников хипповского вида на каждый ее шаг реагировали возмущенным «Тсс!». Она уже почти сдалась, но тут вспомнила про Флигель.
Ну разумеется.
Она побежала по необъятному кампусу к небольшому двухэтажному зданию с островерхой крышей, которое все называли Флигелем. Раз в квартал шестнадцать везучих старшекурсниц переселялись сюда из большого дома. Вечеринки тут не прекращались. Никакого тебе комендантского часа, да и комендантов тоже – почти настоящая взрослая жизнь, только из кампуса уезжать не надо.
Она открыла дверь и прокричала: «Кейт!»
– Она вроде на крыше, – ответили из соседней комнаты.
Талли вытащила из холодильника пару банок газировки и поднялась по лестнице. На втором этаже в дальней комнате было распахнуто окно. Талли просунула в него голову и выглянула на крышу автомобильного навеса.
Кейт, совсем одна, лежала на полотенце в крохотном вязаном купальнике и читала книгу в бумажной обложке.
Талли вылезла в окно и тоже перебралась на крышу, которую все называли Черным Пляжем.
– Привет, – сказала она, протягивая Кейт газировку. – Дай угадаю, читаешь любовный роман?
Кейт повернулась к ней, щурясь на солнце,