и мне почему-то думается, что ему на небесах не понравится слишком лёгкая победа. Всего лишь гном… это неблагородно!
Он идиот? Да коротышка чуть надвое не развалил… Вслух же пришлось сказать иное:
– Я готов.
– Вот как? – В голосе сквозило искреннее удивление, если не что-то большее. – Слухи о вашей… хм… осторожности, сэр Джонни, подтверждённые недавними событиями, несколько не соответствуют действительности.
О чём это он? Завуалированно обвиняет в трусости? Первый раз видит и уже обвиняет? Да что вообще происходит?
Ответ пришёл оттуда, откуда не ждал его получить:
– Ваня, тебя хотят прикончить.
Перед лицом, едва не задевая за нос, летает жирная блестящая муха, а знакомый голос звучит прямо в голове.
– Вова?
– Ага, я. Да не маши ты руками, придурок. Прихлопнешь ненароком!
– Ты муха?
– Не, мля, орёл… только маленький очень. Мы, демоны, в кого угодно превращаться умеем, понял? А закон сохранения массы – для лохов!
– Это как раз понял. А что ты про убийство говорил?
Информация, полученная от Вовчика, честно говоря, не порадовала. Надо же было такому случиться, что именно сегодня войско маркиза де Рамбуйе взяло штурмом замок барона Ла Фергюса, где Иван имел честь воспитываться. То есть не сам Иван, а виконт Джонни Оклендхайм, но после вселения писателя в чужое тело разницы не существовало.
Гийом де Рамбуйе, за последние пять лет увеличивший свои владения втрое, ни за что бы не добился успеха, но, увы, и в этом мире гружённый золотом осёл открывает любые ворота – барона отравили за завтраком вместе с третью дружины, так некстати приглашённой к столу. А виконту повезло – как ушёл с утра в библиотеку, так и просидел там весь день, пропустив и убийство воспитателя, и последовавший за ним штурм. Там и нашли его наёмники маркиза.
– Вова, я и правда просил пощадить меня?
– Чистая правда, – заверил демон. – Сапоги, конечно, не целовал, но смотреть было противно.
– Хреново. – Джонни, а Иван решил звать себя именно так, стиснул зубы, что не помешало ему выругаться. – Ублюдок трусливый.
– Ты просто трус, – возразил Вова. – А ублюдками здесь называют бастардов, и при наличии отца этот термин к тебе применять нельзя. Разве что в оскорбительном смысле можно?
Дружинники маркиза отводили глаза, стараясь не встретиться взглядом с мальчишкой-виконтом. Слишком знакома эта отрешённость от мира, беззвучное шевеление губ… так готовятся к бою «бессмертные» шу с Ругийских островов. А потом убивают. Всех. Всегда. Но откуда такие способности у сопляка? Нет, лучше не знать – жизнь воина и без того коротка, а любопытному воину лучше вообще не начинать жить.
Выходить с ним на поединок? Один уже попробовал…
– Я долго буду ждать, сэр Гийом? Скольких ещё убить, прежде чем вы соблаговолите исполнить данное слово?
А ведь маркиза корёжит, это заметно не только виконту. Не хочет отпускать живого свидетеля и одновременно не может нарушить объявленное перед