к развитию определенных способностей, я не знаю.
Зато я знаю, что и в отдельно взятом роду, и во всем человечестве никакого равенства способностей нет. Два брата, даже близнецы, обладают разными способностями. И это сильнейшим образом подрывает и генетическую теорию, и теорию марксистского вульгарного материализма. По крайней мере, в качестве объяснительной основы для психологии способностей.
Между тем, Ковалев и Мясищев дают большую историческую справку на сорок с лишним страниц, рассказывая о том, кто и как делал психологию способностей, начиная от Христиана Вольфа, Локка и Гельвеция.
Из русских психологов помянуты… Белинский, Чернышевский и Добролюбов, а сразу за ними отец и идол нашей психологии способностей Френсис Гальтон. А за ним несколько десятков важных немцев и американцев. Очевидно, из них и вырастает советская психология способностей.
Ее авторы начинают с учителя Мясищева Лазурского. За ним следует Теплов, потом Рубинштейн и Лейтес. Последним исследователем способностей до самих авторов, похоже, был академик Ананьев.
Если уж и имеется где-то определение исходного понятия способностей, используемое нашей психологией, то в трудах этих отцов-начинателей.
Глава 4
Ранние учебники психологии
Учебники психологии, это еще не настоящая наука. Как и словари, они предназначены не для того, чтобы показывать поиск, а для того, чтобы насаждать то, что в науке называется парадигмой, то есть всеобщий договор сообщества о том, как оно видит свой предмет. Иными словами, учебники выкладывают то, что считается научной картиной.
Поскольку за фасадом из словарей и учебников идет действительная научная жизнь, где исследователи спорят, ошибаются, исправляют ошибки, учебники оказываются лишь отражением этой жизни. А потому меняются в соответствии с победившими представлениями. Поэтому они чрезвычайно хороши для культурно-исторического исследования психологии.
Вероятно, самыми первыми советскими учебниками психологии были «Учебник психологии, изложенной с точки зрения диалектического материализма» Корнилова, 1925 года, и «Краткий курс педагогической психологии» Выготского, 1926 года издания.
Учебник Корнилова был так называемой «реактологией», то есть учением о реакциях высшей нервной системы. В нем еще нашлось место политической агитации за пролетариат против мещан и буржуа, но способности в реакции никак не вмещались.
Выготский в то время только еще пришел в институт Челпанова, место которого занял Корнилов, и очень старался закрепиться. Поэтому этот его Краткий курс во многом есть подражание Корнилову и тоже наполнен реактологией. Выготский преодолеет ее очень быстро, как только почувствует, что занял прочное место в психологическом сообществе, но способности его не интересуют.
Ковалев и Мясищев в 1960 году начинают историю советской психологии способностей с Теплова, отводя второе место Рубинштейну. Первый учебник