По предыдущему опыту, в конце воспоминания обязательно должно было случиться что-то плохое, и Авантюрин хотел узнать, что именно.
Но не успел он досмотреть до конца, как его сковал такой ужас, что книга выпала из рук. Плесень на полу проглотила томик, ничего не оставив на месте падения.
Авантюрин стоял неподвижно, борясь с приступом паники и тошноты. Он не мог даже обернуться и посмотреть, что происходит у него за спиной, отчего страх накатывал ещё сильнее.
Все кончилось внезапно. Отдышавшись и нервно оглядевшись по сторонам, эльф сердито тряхнул головой и потянулся за новым воспоминанием.
Поначалу ему показалось, что у него не получилось оживить картинку. Потом из мрака проявилась каменная стена и… пол? Потолок? Картинка немного покачивалась, не позволяя сориентироваться. Внезапно прямо перед лицом Авантюрина возникла огромная крыса. Он отпрянул и чуть было снова не выронил книгу. Впрочем, уже через минуту он именно так и сделал, отшвырнув томик и зажав рот рукой, с трудом сдерживая рвотные позывы.
Если он всё правильно понял, эта крыса пыталась объесть лицо связанному, подвешенному за ноги Василю.
Авантюрин вспомнил небольшие шрамы на щеке и подбородке особиста и согнулся пополам. Дыхание не помогало успокоиться – впускать в себя стоячий, душный воздух было почти так же противно, как погружаться в такое прошлое.
Перед следующей попыткой Авантюрин долго собирался с духом. Сделал пару кругов у стеллажа, почти ушёл в сторону, где хранились детские воспоминания. Но всё же взял себя в руки: детство тут ни при чем. Ему нужна свежая информация, что-то, что поможет сбежать.
Томик оказался полон откровенных сцен. Связанную, избитую молодую женщину насиловали шестеро солдат. Поначалу она кричала и плакала, а потом только всхлипывала и скулила, когда с ней обходились особенно жёстко. Воспоминание шло от лица Василя, эльф не видел самого особиста. Понятно было только, что он не принимал участия в оргии, но всё видел. Ближе к концу женщина из последних сил подняла голову, слизнула кровь с разбитой губы и просипела:
«Будь ты проклят, братишка. Ты и твоя служба».
«Чем дальше, тем меньше я понимаю, – подумал Авантюрин. Этот томик он сумел вернуть на место, хоть руки и сильно дрожали. – И как-то слишком быстрыми темпами идёт моё половое воспитание. Ещё пару месяцев назад я только догадывался, что происходит между мужчиной и женщиной, а теперь секретов уже не осталось. Может, к лучшему, что среди эльфов запрещены откровенные книги и изображения. Такого, как сегодня или тогда, с Гораном, я бы вовсе предпочёл никогда в жизни не видеть. Интересно, а та несчастная и вправду была сестра Василя? Или это какой-то речевой оборот?»
Следующая картинка перенесла Авантюрина в кабинет лекаря.
«Хвала Матери, – подумал эльф, – здесь, наверное, будет больно, но зато обойдётся без мерзостей».
Василь снял штаны, рубаху и в одном исподнем расположился на деревянной кушетке. Лекарь зафиксировал пациента, привязав руки и ноги крепкими кожаными