жизни задирали свои цены в десятки раз. По слухам, за идеальную внешность, что может передаться потомкам, платили столько, что даже архимаги из академии стали оказывать частные услуги.
Замечательно подняли собственное благосостояние кутюрье, парикмахеры, портные, поставщики сукна и кружев. И, разумеется, жулики, прохиндеи, авантюристы и всяческое отребье всех сортов.
Золото и женские слёзы текли рекой. За «секретные места», где можно попасть императору на глаза, с наивных богатеньких дурочек брали до годового дохода их семейств. Полиция изловила двух похотливых магов-метаморфов. Они перевоплощали друг друга в Виктора и успели совратить около трёх дюжин благородных девиц. Этих красавцев долго и мучительно убивали на эшафоте, специально для такого дела возведённом на Площади Рассвета – самой большой в столице. Собственно, за такие фокусы квалифицированная казнь полагалась любому подданному, и чем думали маги, когда решились на подмену, не понял никто. Зато народ получил ещё одно роскошное зрелище.
Во всеобщем веселье приняла участие даже тайная канцелярия. Агенты Джимми могли внезапно появиться где угодно и кого угодно арестовать. Подробностей, как обычно, никто не знал, зато слухи ходили самые невероятные.
Контрразведка ловила диверсантов, которые, пользуясь всеобщей суетой, резко активизировались. Кое-кто из пойманных отправился на уже знакомый эшафот, и Джимми даже всерьёз подумывал, не начать ли продажу билетов на казни, предварительно оборудовав на площади временный амфитеатр. Коммерческие перспективы выглядели на редкость привлекательно.
Работа нашлась даже для Великого прокуратора. Он заявился на один из балов и молча снёс головы трём прелестным особам. Кое-то собрался возмутиться, но ропот утих после того, как обезглавленные барышни попробовали Морцеха сожрать, отрастив себе зубы на обрубках шей. Клаус деловито нашинковал всех троих в мелкий винегрет и спокойно удалился, оставив за спиной несколько десятков дам в глубоком обмороке и примерно столько же блюющих кавалеров.
Благородные лорды тоже развлекались. Тотализатор на то, кто в итоге станет женой Виктора, набирал обороты день ото дня. Разумеется, находились и такие, кто делился (за совершенно неприличные деньги) слухами из Дома. Кое-кто из этих прохиндеев за подобные сделки угодил, опять же, всё на тот же эшафот, что добавило в обстановку, и без того накалённую, свежую порцию огня.
По древнему городу текли кровь, вино, слёзы и золото. Столица жрала чужие судьбы, мечты и капиталы. Где-то в подземельях дворца хохотали голодные демоны.
Виктор VII шёл по дворцовому парку. У него болела голова и ныли зубы. Ситуация со свадьбой, и поначалу не слишком радостная, превращалась в совершенно уже идиотский балаган. Который вообще никто не контролировал. От девиц рябило в глазах. Соседние государства (даже те, с кем шла война), соревновались размером приданого. Речь шла о таких суммах и территориях (к одной не слишком красивой девице в приданое давали целую страну), что Ульрих на пару с министром