как ты хотела стать корсаром, не убивая? Поверь, даже мне оказывают сопротивление. Люди слишком жадные. Они сами оценивают свои жизни дешевле золота и товаров. Дешевле чего угодно, что считают своим. Не прельщайся иллюзией всесилия страха – пока что жадность берет верх, и нам приходится силой брать то, что людям дороже жизни. Благополучие стало их целью и мечтой – они гонятся за ним, сворачивая друг другу шеи, чтобы заполучить его.
– Но мы тоже гонимся за деньгами, в надежде, что разбогатеем, и жизнь наша станет лучше и спокойнее. – «Будь что будет» решила Лилит, все больше теряясь под его тяжелым взглядом.
– Вы гонитесь за деньгами. Я – за приключениями и славой.
– Ты вряд ли преуспеешь в этом. Хочешь славы и приключений – лучше бы подался в исследователи. – Спокойно заметила Лилит, непринужденно глядя на него. Это был поединок: испугается ли она? Если да, то очень пожалеет об этом… Снова жестокая, кровожадная усмешка безумного демона. Он таким и был – прекрасный, страдающий, жестокий и безумный демон.
– Лилит-Лилит, – покачал он головой, – Неужели тебе не страшно? Посмотри на меня: я же чокнутый. Неужели тебе настолько плевать на себя? Ты же знаешь, как жесток я бываю…Не думала ли ты, что когда-нибудь ТЫ станешь моей жертвой, и ТВОЕЙ кровью я испишу стену, что ТВОЯ голова будет украшать корабль мертвецов? – Лилит спокойно пожала плечами, не отвела взгляда, ничто не выдало в ней страха. Она почти не боялась.
– Нет, Ле́о. Я не думала об этом. – Ответила девушка. Роджер быстро поднялся, подошел к ней, склонился к самому ее лицу.
– Какая ты смелая, девочка моя. И в бурю за мной полезла, и лекарство это пьешь, и сейчас ни единым движением не выдаешь страха… – Шептал он на ухо. Неожиданно положил руку ей на затылок, сжал ее голову, несильно, даже приятно… Лилит сидела, как завороженная. От мужчины волнами исходила опасность, угроза не только здоровью – жизни, но девушка не боялась.
– Настой все-таки опасен?
– А ты как думала? Если часто пить его – можно умереть… Это ведь яд. – Теперь он стоял прямо перед ней, опять наклонившись, чтобы смотреть ей в глаза, упиваться всей этой сценой. Оба знали, каков конец этого акта… Очередного акта….
– И ты даешь мне его почти каждый день… – Спокойно заметила девушка, но глаза ее погрустнели, в них пропала былая уверенность и стойкость. – Неужели ты настолько меня ненавидишь? Что же я такого сделала тебе, Ле́о? Ведь я люблю тебя… – Но демон был спокоен, она не могла понять по его лицу, глазам ровным счетом ничего. Возможно, даже скорее всего, ему было плевать. – Зачем ты так терзаешь нас обоих? Тебе плохо со мной, ты меня ненавидишь, но почему тогда ты не убьешь меня, не продашь, не подаришь кому-нибудь? – В ледяном взгляде вспыхнул огонь злости, даже бешенства. Демон без замаха влепил ей пощечину, Лил никак не показала своей боли, так и смотрела в пронзительную синь. Ее неотъемлемой частью было упрямство – сейчас оно было единственной ее опорой.
– Затем, что ты будешь со мной до конца. – Как ни в чем